человек в железной каске
Название: Unzip?
Автор: TABUretka
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Хаус/Уилсон
Размер: большой драббл
Время действия: начало 6-го сезона.
читать дальшеВокруг было как-то очень спокойно. Как-то слишком тихо, мирно, без надрыва. Размеренно шуршал дождь, комната наливалась серым киселем, он стекал по книжным полкам, растекался мутными лужами по дивану, налипал на стены мягкой обивкой, совсем как там, в 232-ой.
Тихо, на пределе слышимости бормотал телевизор, из него тоже исторгался сумеречный поток, меняя яркость в такт кадрам.
Главное, что не было плохо. С другой стороны, хорошего тоже наблюдалось мало, но, по крайней мере, мир существовал, пусть и в таких вот блеклых тонах…
… - Хаус, ты что, спишь?
Груда пледов на диване вздрогнула и превратилась в человека. Человек тяжело вздохнул, принимая сидячее положение и сваливая подушку на пол.
- Я пропустил так много, теперь у нас сон запрещен законом? – поинтересовался человек, щурясь на тень в дверном проеме, - или вошли в моду бессмысленные иррациональные вопросы?
Тень махнула рукой, вышла на свет, точнее, окунулась в кисель, и стала Уилсоном.
- Спать в середине дня – на тебя непохоже. Все в порядке?
- О да, в полном. Правда, меня недавно выписали из психушки, а так, в целом, все просто великолепно.
Хаус потер бедро. Украдкой взглянул на Уилсона и снова уставился в пол.
- Только избавь меня от этого выражения лица, ок? У меня от него изжога и чувство вины, а я не люблю ни того, ни другого.
- Хорошо, тогда я, наверно… - Уилсон повернулся, явно не в состоянии решить, кинуть ли в Хауса подушкой, или петь ему колыбельные, пока этот хромающий генератор насмешек не уснет обратно.
На кухне его нагнал окрик:
- Принеси чипсов. – Задумчивая пауза, прерывающаяся шорохом капель. – И пива.
***
Они сидели и смотрели на экран. А с экрана на них смотрели то детеныши каких-то сумчатых животных, смутно напоминающих Чейза своей австралийской выпендрежностью, то модели человека, показывающие, как именно нужно использовать соковыжималку для обретения стройной и подтянутой фигуры.
Было спокойно. И отвратительно скучно. Хаусу казалось, что еще пару минут – и он просто захлебнется в идиллии.
- Я вот думаю, может, принесешь мне ту клеевую игру из детского отделения? Твои лысые раковые детки все равно не оценят, а мне хоть будет чем заняться.
Уилсон безмятежно дожевал, отхлебнул из бутылки и, не поворачиваясь, ответил:
- Хочешь головоломок – иди разберись с аудио-системой, там кто-то так запутал провода, что они стали похожи на клубок из паутины. – Еще один глоток. – И у тебя не получится меня разозлить, твой психиатр сказал, что…
Хаус хмыкнул, всем видом выражая пренебрежение, хотя на самом деле ему очень хотелось встать и раздолбать тростью идиотский телевизор, чтобы Уилсон посмотрел на него и понял, что слова психиатра – это еще не истина в последней инстанции, и что серый кисель сейчас полезет из ушей и ноздрей, выдавливая мозги, которые так долго пытались вправить.
- Кстати о психах. – Хаус открыл рот, не вполне уверенный, что сейчас скажет, но жажда действия, вернее, недолеченная жажда саморазрушения, не давала сидеть молча, - тут недавно в разговоре мелькнуло. Мы с тобой настолько близки, что стать ближе, оставаясь в одежде, уже невозможно.
Уилсон улыбнулся краешком рта, явно польщенный.
- Ну, это действительно та-а-а-а… – Его голос подскочил на октаву выше и испуганно затих, когда рука Хауса внезапно оказалась у него в паху.
На мгновенье все застыло, и уже Уилсону казалось, что он захлебывается. Эта рука просто не может быть там. Он спит, и ему снится странный сон, задремал на диване, с кем не бывает, а подсознание порой такие коленца выкидывает, им еще на первой лекции по психологии рассказывали. Только одна загвоздка: он не спит! Вполне реальные пальцы прикасаются к его члену, пусть и через несколько слоев ткани, но все же.
Если бы рука оказалась на колене, он бы понял, ну, на бедре выглядело бы более странно, но не так невозможно, как сейчас.
- Хаус, - произнес Уилсон тихо и настороженно, словно разговаривал с капризным ребенком или дикой собакой, - что ты делаешь?
Тот в свою очередь ответил с жутко наигранным энтузиазмом:
- Проверяю максимальную степень возможной близости. Ищу границы.
Пальцы чуть сжались, и Уилсон почувствовал, как по коже пробежала волна тепла, а через секунду осознал, что одна очень глупая часть его тела весьма недвусмысленно реагирует на прикосновение.
- А по-моему ты так далеко от границ, что их уже не видно. Это слишком, Хаус, даже для тебя. – Кровь хлынула не только к паху, но и к лицу, окрашивая его в пунцовый цвет смущения и стыда.
- Два момента. Первый: у тебя встал. - Хаус беспорядочно шарил глазами по венцу своего безумия, от мыслей о том, что он творит, сердце вышибало рваный ритм о грудную клетку, адреналин глушил боль намертво. Глас здравого смысла напевал, что с сегодняшнего дня он останется абсолютно один, и безнадежность такого заявления склеивала весь этот бред в совершенный рок-н-ролл.
- Это естественная реакция организма, - пробормотал Уилсон, - у меня давно не было женщины.
- Второй момент, - перебил Хаус, - почему ты до сих пор не заехал мне в челюсть и не вышвырнул за дверь?
- Я.. – Уилсон открыл рот и, спустя несколько секунд беспомощно его захлопнул. Потом повернулся, наконец, к Хаусу. Темные глаза блестели странно и отчаянно, -Я..
- Думаю, сегодня мне лучше переночевать у себя, – хрипло произнес Хаус, чувствуя, как с этим взглядом вливается-таки в общую партию тенор надежды. Подхватил пиджак, трость и захлопнул за собой дверь прежде, чем Уилсон понял, что рука исчезла.
***
Домой он хромал в кисельной серости, глядя на то, как все вокруг обретает четкость, в ритме лучшего в мире рок-н-ролла.
Автор: TABUretka
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Хаус/Уилсон
Размер: большой драббл
Время действия: начало 6-го сезона.
читать дальшеВокруг было как-то очень спокойно. Как-то слишком тихо, мирно, без надрыва. Размеренно шуршал дождь, комната наливалась серым киселем, он стекал по книжным полкам, растекался мутными лужами по дивану, налипал на стены мягкой обивкой, совсем как там, в 232-ой.
Тихо, на пределе слышимости бормотал телевизор, из него тоже исторгался сумеречный поток, меняя яркость в такт кадрам.
Главное, что не было плохо. С другой стороны, хорошего тоже наблюдалось мало, но, по крайней мере, мир существовал, пусть и в таких вот блеклых тонах…
… - Хаус, ты что, спишь?
Груда пледов на диване вздрогнула и превратилась в человека. Человек тяжело вздохнул, принимая сидячее положение и сваливая подушку на пол.
- Я пропустил так много, теперь у нас сон запрещен законом? – поинтересовался человек, щурясь на тень в дверном проеме, - или вошли в моду бессмысленные иррациональные вопросы?
Тень махнула рукой, вышла на свет, точнее, окунулась в кисель, и стала Уилсоном.
- Спать в середине дня – на тебя непохоже. Все в порядке?
- О да, в полном. Правда, меня недавно выписали из психушки, а так, в целом, все просто великолепно.
Хаус потер бедро. Украдкой взглянул на Уилсона и снова уставился в пол.
- Только избавь меня от этого выражения лица, ок? У меня от него изжога и чувство вины, а я не люблю ни того, ни другого.
- Хорошо, тогда я, наверно… - Уилсон повернулся, явно не в состоянии решить, кинуть ли в Хауса подушкой, или петь ему колыбельные, пока этот хромающий генератор насмешек не уснет обратно.
На кухне его нагнал окрик:
- Принеси чипсов. – Задумчивая пауза, прерывающаяся шорохом капель. – И пива.
***
Они сидели и смотрели на экран. А с экрана на них смотрели то детеныши каких-то сумчатых животных, смутно напоминающих Чейза своей австралийской выпендрежностью, то модели человека, показывающие, как именно нужно использовать соковыжималку для обретения стройной и подтянутой фигуры.
Было спокойно. И отвратительно скучно. Хаусу казалось, что еще пару минут – и он просто захлебнется в идиллии.
- Я вот думаю, может, принесешь мне ту клеевую игру из детского отделения? Твои лысые раковые детки все равно не оценят, а мне хоть будет чем заняться.
Уилсон безмятежно дожевал, отхлебнул из бутылки и, не поворачиваясь, ответил:
- Хочешь головоломок – иди разберись с аудио-системой, там кто-то так запутал провода, что они стали похожи на клубок из паутины. – Еще один глоток. – И у тебя не получится меня разозлить, твой психиатр сказал, что…
Хаус хмыкнул, всем видом выражая пренебрежение, хотя на самом деле ему очень хотелось встать и раздолбать тростью идиотский телевизор, чтобы Уилсон посмотрел на него и понял, что слова психиатра – это еще не истина в последней инстанции, и что серый кисель сейчас полезет из ушей и ноздрей, выдавливая мозги, которые так долго пытались вправить.
- Кстати о психах. – Хаус открыл рот, не вполне уверенный, что сейчас скажет, но жажда действия, вернее, недолеченная жажда саморазрушения, не давала сидеть молча, - тут недавно в разговоре мелькнуло. Мы с тобой настолько близки, что стать ближе, оставаясь в одежде, уже невозможно.
Уилсон улыбнулся краешком рта, явно польщенный.
- Ну, это действительно та-а-а-а… – Его голос подскочил на октаву выше и испуганно затих, когда рука Хауса внезапно оказалась у него в паху.
На мгновенье все застыло, и уже Уилсону казалось, что он захлебывается. Эта рука просто не может быть там. Он спит, и ему снится странный сон, задремал на диване, с кем не бывает, а подсознание порой такие коленца выкидывает, им еще на первой лекции по психологии рассказывали. Только одна загвоздка: он не спит! Вполне реальные пальцы прикасаются к его члену, пусть и через несколько слоев ткани, но все же.
Если бы рука оказалась на колене, он бы понял, ну, на бедре выглядело бы более странно, но не так невозможно, как сейчас.
- Хаус, - произнес Уилсон тихо и настороженно, словно разговаривал с капризным ребенком или дикой собакой, - что ты делаешь?
Тот в свою очередь ответил с жутко наигранным энтузиазмом:
- Проверяю максимальную степень возможной близости. Ищу границы.
Пальцы чуть сжались, и Уилсон почувствовал, как по коже пробежала волна тепла, а через секунду осознал, что одна очень глупая часть его тела весьма недвусмысленно реагирует на прикосновение.
- А по-моему ты так далеко от границ, что их уже не видно. Это слишком, Хаус, даже для тебя. – Кровь хлынула не только к паху, но и к лицу, окрашивая его в пунцовый цвет смущения и стыда.
- Два момента. Первый: у тебя встал. - Хаус беспорядочно шарил глазами по венцу своего безумия, от мыслей о том, что он творит, сердце вышибало рваный ритм о грудную клетку, адреналин глушил боль намертво. Глас здравого смысла напевал, что с сегодняшнего дня он останется абсолютно один, и безнадежность такого заявления склеивала весь этот бред в совершенный рок-н-ролл.
- Это естественная реакция организма, - пробормотал Уилсон, - у меня давно не было женщины.
- Второй момент, - перебил Хаус, - почему ты до сих пор не заехал мне в челюсть и не вышвырнул за дверь?
- Я.. – Уилсон открыл рот и, спустя несколько секунд беспомощно его захлопнул. Потом повернулся, наконец, к Хаусу. Темные глаза блестели странно и отчаянно, -Я..
- Думаю, сегодня мне лучше переночевать у себя, – хрипло произнес Хаус, чувствуя, как с этим взглядом вливается-таки в общую партию тенор надежды. Подхватил пиджак, трость и захлопнул за собой дверь прежде, чем Уилсон понял, что рука исчезла.
***
Домой он хромал в кисельной серости, глядя на то, как все вокруг обретает четкость, в ритме лучшего в мире рок-н-ролла.
@темы: слэш, Грегори Хаус, фанфики, Джеймс Уилсон
Фраза понравилась.
littledoctor,
поюпишу))) спасибо, мой хороший))jafra, мерси
Darth Sonne, если хотя бы эта фраза понравилась - я уже рада)))
Сольвейг Паркер, с продолжением ли, без - пока не ясно, но все может быть) Спасибо
torchinca,
Написано просто шикарно, но какой же облом! *подбирает слюнки*
Сольвейг Паркер, ну, они такие хорошие, эти врачи манипуляторы, что я от них пока не отстану)))
ваш драббл-прямое попадание в атмосферу 6 сезона!!! Мне тоже почему то кажется (надеюсь я не ошибаюсь, и вы действительно так думаете) , что Хаус стал каким-то... безжизненным что ли. Словно вместе с викодином, глюками и наметившейся шизофренией из его жизни ушел весь рок-н-ролл)))
присоединиюсь к остальным- с нетерпением жду проды.
Эйни Птичка-Синичка, мне всю первую серию казалось, что его нафиг щас сломают и не будет больше прежнего Хауса. Частично для меня так и получилось. Он слегка не такой, бунтарь, но уже готовый сотрудничать. Понятно, что выхода у него было два: стать таким, или умереть в бреду. И иногда мне кажется, что правдивее было бы второе.
И вам спасибо, что читали)))
Хаус беспорядочно шарил глазами по венцу своего безумия, от мыслей о том, что он творит, сердце вышибало рваный ритм о грудную клетку, адреналин глушил боль намертво. Глас здравого смысла напевал, что с сегодняшнего дня он останется абсолютно один, и безнадежность такого заявления склеивала весь этот бред в совершенный рок-н-ролл.