Название: Причины и следствия
Автор:Rebekka_L
Бета: Natsume
Пейринг: Хаус/Уилсон/ОМП
Рейтинг:PG-13
Время действия: середина 6 сезона
Жанр: флафф
Примечание: Ссадина над бровью РШЛ этой осенью не давала мне покоя, а в сериале ее так и не обыграли, замазали гримом. Восполним этот досадный пробел
читать дальшеПереезд в новое жилье всегда связан с разного рода волнениями, тревогами и некоторыми опасениями: будет ли жизнь на новом месте счастливее, чем на прежнем? Займут ли любимые вещи привычные места, или половину из них придется выбросить, потому что они не впишутся в интерьер? Окажутся ли соседи приятными во всех отношениях людьми, или вскоре выяснится, что за стеной у вас проживает Декстер*, искренне обожающий своих домашних любимцев - Куджо* и Тома с Джерри*?
К счастью все эти проблемы разрешились благополучно. Гитары и мотоциклетные шлемы Хауса заняли свои законные места у него в спальне, рояль поселился в углу гостиной, и холодильник оказался достаточно вместительным. Соседей мы в глаза не видели, да и не слышали, если на то пошло. Словом жизнь была прекрасна, как волшебная сказка, несмотря на то, что из-за ноющей боли в правом боку меня частенько донимала бессонница.
А что делает человек, которому не спится, а считать овец и бездумно щелкать пультом телевизора надоело? Правильно, он идет на кухню, чтобы скоротать там время за чтением какой-нибудь занимательной книжки, запивая перипетии сюжета молоком или какао с печеньем.
Именно так я и поступил одной январской снежной ночью. Пришел в кухню, согрел молока, по уши завернулся в теплый плед и присел к столу, чтобы погрузиться в новый бестселлер Дэна Брауна*, купленный по дороге домой сегодня вечером. Однако на обычном месте для ночного чтива (на полке слева от холодильника, прямо над банкой с сахаром) книги не оказалось. А ведь я сам пристроил ее туда всего пару часов назад. Конечно же! Это Хаус, всегда громко издевающийся над подобного рода беллетристическим трэшем, как он это называет, утащил книгу к себе в спальню, чтобы утром, за завтраком, швырнуть ее мне на колени и громко объявить, что он уже на десятой странице понял, кто убийца. Да, и обязательно сообщить мне его имя и род занятий, чтобы я не дай Бог не остался в неведении. В первое время нашего совместного проживания это злило меня до нервного тика, потому что, честно признаться, я очень люблю детективы и имя главного злодея часто остается для меня загадкой до самой последней страницы.
Чертыхнувшись, я слез с табурета, поддернул плед, и отправился к Хаусу в спальню, чтобы выручить оттуда свое снотворное в мягкой обложке. Я тихонько приоткрыл дверь и увидел картину, пленившую бы сердце даже самого закоренелого циника своей идиллической безмятежностью. В спальне было темно, только мягкий рассеянный свет ночника освещал умиротворенное лицо крепко спящего Хауса, полусидящего в постели, бережно прижимая к груди вожделенного мною Дэна Брауна. И у кого бы хватило совести разбудить его из-за такой ерунды? Конечно, ни у кого. Поэтому я просто полюбовался на него несколько минут, погасил ночник, укрыл Хауса одеялом и повернулся, чтобы уйти. И вот тут-то мне открылась еще одна опасность нового жилища, которое я еще не успел изучить до конца (ведь в спальню Хауса мне приходилось заходить не так уж часто, а в полной темноте вообще никогда). Да, так вот. Я повернулся, сделал шаг в сторону и тут же неожиданно ударился лбом о какую-то штуковину, самым неожиданным образом выросшую из стены. Много раз мне приходилось слышать выражение «искры из глаз посыпались», но никогда не доводилось проверить его на собственном опыте. Искры посыпались, да еще какие! Удивляюсь, как не сработала пожарная сигнализация. И грохот при этом стоял оглушающий, потому что штуковина оказалась полкой, которую Хаус, как потом выяснилось, прикрутил на стену только сегодня днем, пока я ездил в супермаркет. А грохотали посыпавшиеся с нее градом какие-то неведомые мне гитарные и рояльные запчасти.
Хаус, конечно же, тут же проснулся, подскочил в кровати и включил свет.
- Какого черта?! Ты решил прикончить меня во сне вместо того, чтобы просто подпилить мою трость? Так рад сообщить, что это тебе практически удалось - у меня чуть инфаркт не случился. Или ты покушался на мою невинность? В таком случае тебе нужно было для начала растворить пару таблеток рогипнола* в моей вечерней порции бурбона.
Все время, пока он трепался, я держался руками за голову и изо всех сил пытался не шмыгать носом, потому что вместе с искрами у меня из глаз катились самые настоящие слезы. Больно было ужасно. Тут, наконец, Хаус окончательно пробудился, с одного взгляда оценил масштабы разрушений и повреждений, замолчал, и занялся оказанием первой помощи, благо все необходимое занимало в ванной целый шкафчик. Он даже не язвил, и не ругался, вот что самое удивительное. Только быстро продезинфицировал ссадину, зашил рассеченную бровь, наложил повязку и только после этого решил выяснить обстоятельства произошедшего. Он отвел меня в мою собственную спальню, я влез под одеяло и попытался поудобнее пристроить на подушке свою несчастную голову.
- Что ты делал в моей спальне посреди ночи? Тебе что, плохо? Бок болит? Может, поедем в клинику?
Вот тут я с удивлением обнаружил, что бок-то как раз и не болит. Видимо, мозг велел печени заткнуться и не мешать, пока он тут разберется, получил он сотрясение или нет. Поэтому я честно признался Хаусу, что просто хотел немного почитать перед сном, после чего он посмотрел на меня, как папаша на умственно неполноценного, но любимого всей душой ребенка-дауна, осторожно погладил по голове и посоветовал поскорее заснуть, пока какое-нибудь мое очередное неожиданное желание, типа принятия ванны в половине четвертого утра, не привело к выходу Миссисипи из берегов. Предложение было в высшей степени соблазнительное, поэтому я закрыл глаза и через пять минут уже крепко спал.
******
Следующее утро принесло мне легкую головную боль, которая прошла к обеду, и еще одну проблему, которая начала отравлять мне жизнь еще пару недель назад.
А дело было вот в чем.
В последнее время, если мне случалось обедать в больничном кафетерии в одиночестве, когда Хаус был занят какими-то загадочными делами в морге (уж понятия не имею, в чем они заключались), ко мне за столик повадился подсаживаться совершенно незнакомый мне парень. Ну, вернее, не парень, а молодой мужчина лет тридцати пяти, довольно симпатичный, отлично одетый, безупречно выбритый и причесанный. Будь я девушкой, подобное внимание могло бы мне польстить, ведь незнакомец был просто идеалом буквально во всем. Карьера, внешность, деньги, чувство юмора - всего этого у него было в избытке. В общем и целом - мечта любой женщины, выбирающей спутника жизни. Конечно, незнакомым он был только поначалу, а потом рассказал мне, что прибыл в клинику по обмену опытом, откуда- то с другого конца страны... уже не помню точно откуда. Он что-то там объяснял: то ли Кадди договорилась с его начальством, то ли начальство с Кадди, неважно. Важно то, что он пристал ко мне, как репей и ни в какую не хотел оставить меня в покое. Он рассказал мне всю свою жизнь, и жизнь своих многочисленных друзей и родственников, и своей собаки, оставшейся на попечении его матери, и своих золотых рыбок, и... Ну, я думаю, вы меня поняли. Не то, чтобы мне было так уж неприятно его общество, но я ничем не заслужил такого внимания с его стороны, да и его назойливость стала меня несколько напрягать. А потом он начал попадаться мне буквально на каждом шагу, я уже просто превратился в параноика, оглядываясь и вздрагивая, услышав, как кто- то сзади окликает меня по имени. Да, а его самого звали Джеймсом Леонардом, хотите верьте, хотите нет. Моя жизнь превратилась в сущий кошмар. Ведь ко всему прочему, если Хаус появлялся в кафетерии уже после того, как Джеймс присоединялся ко мне за ланчем и принимался мило болтать, вызывая у меня зубовный скрежет, он усаживался за соседний столик и начинал оттуда негодующе шипеть и фыркать, вместо того, чтобы подойти и вырвать меня из рук этого совершенства. Вот ведь негодяй!
А вот вчера, наконец-то, выяснилась причина такого внимания к моей скромной персоне.
Даже не знаю, как сказать... Ну что ж, говорю как есть. Вчера за обедом я получил приглашение на свидание. Ну да, да, я знаю, это звучит вполне невинно, вот только получил я его ни от кого иного, как от моего новоприобретенного поклонника. Уж не знаю, что натолкнуло его на мысль, что я буду не против, но факт есть факт. И в том, что планировалась не просто дружеская встреча, а именно свидание, не было ни малейшего сомнения, потому что приглашая меня посмотреть завтра вечером «Пигмалиона»* в Принстонском театре, он слегка покраснел, да еще и легонько коснулся моего плеча. И как это понимать, вот что я хочу спросить? Не знаю, правда, кто мог бы ответить мне на этот вопрос. Хотя, вообще-то одно предположение у меня имелось.
Бросив на Хауса, как обычно занявшего позицию за соседним столом, убийственный взгляд, я пообещал Джеймсу подумать над его милым предложением, потому что так сразу не успел придумать подходящей причины ответить отказом. А с Хаусом я решил как следует поговорить дома, но времени для препирательств у нас не нашлось, потому что неожиданно прибыла посылка со стереосистемой, которую мы заказали еще месяц назад и мы провели целый вечер за ее распаковкой и установкой. Может быть, именно это и послужило причиной того, что ночью бок у меня разболелся не на шутку.
Да, ну так вот. Когда пришло время обеда, я, как обычно, отправился в кафетерий, совершенно позабыв и своего обожателя и его приглашение. Но он-то не забыл! Он был тут как тут и ждал ответа. Правда, увидев повязку у меня на лбу, которая плоховато скрывала расплывшийся за ночь синяк, он сочувственно разохался и начал расспрашивать, как это меня угораздило. В этот момент в кафетерий ворвался Хаус и остановился у входа, высматривая свободный столик.
И тут меня осенило. Вот сейчас я отыграюсь за все дурацкие розыгрыши и издевательства, которыми Хаус донимал меня все время нашего знакомства.
Я решительно положил руку на предплечье Джеймса, и перебил сбивчивый поток его встревоженных вопросов.
- Я не хотел вам говорить, но видимо все-таки придется. Видите человека у стены? Вы знаете, кто он?
Он доверчиво обернулся и поежился под свирепым взглядом Хауса.
- Ну да. Это же доктор Хаус. Я бы, конечно, сам не решился, но раз уж вы спросили... Может быть, вы познакомите нас? Я слышал, он совершенно потрясающий человек.
- Не уверен, что это хорошая идея, - я отрицательно покачал головой и продолжил, понизив голос до громкого шепота, - вы спрашивали, как я получил... травму? Пожалуй, лучше будет, если я вам скажу. Когда вчера вы приглашали меня в театр... В общем, Хаус это видел. И видел, как вы гладили меня по плечу.
Несколько секунд Джеймс просто сидел, видимо ожидая продолжения, но потом до него вдруг начало доходить. Его глаза округлились, и он, запинаясь, пробормотал:
- Вы хотите сказать, что он... Что вы с ним... Что это он вас... Из-за меня? Боже мой! Так значит, это правда?
Тут пришла моя очередь недоумевающе таращиться на него.
- Что правда?
- Ну, то, что говорят в больнице о вас с ним? Вы ведь живете вместе? И вообще...
Ох, черт меня возьми! Вот этого я никак не ожидал! Хотя, ладно, со сплетнями разберемся позже. Сейчас главное обернуть ситуацию в свою пользу.
- Да, мы живем вместе. Совсем недавно переехали в новую квартиру.
Ффух! Я, наверное, совсем сошел с ума, но я это сказал. Ведь все это правда. Хаус видел, как Джеймс приглашал меня в театр, и мы недавно переехали. Так что это не совсем ложь, ведь верно? Вот только интересно, что со мной сделает Хаус, когда узнает?
Тут Джеймс встрепенулся, как бойцовый петух, встал из-за столика и решительно направился к Хаусу. Я, конечно, тут же вскочил и кинулся следом. Не хватало еще устроить семейную сцену на виду у всего госпиталя. Но все, слава Богу, обошлось. Джеймс лишь прожег Хауса, тяжело опиравшегося на трость, уничижающим взглядом, наклонился, и громко прошипел ему в ухо:
- Не знаю, за что вас можно так любить, чтобы терпеть подобное обращение, но имейте в виду! Если подобное повториться еще раз, я не посмотрю на то, что вы инвалид. Я буду следить за вами в оба!
И, одарив нас на прощанье еще парой взглядов: Хауса - убийственным, а меня - сочувственным, он вылетел в коридор.
А я впервые в жизни смог наблюдать за Хаусом озадаченным, Хаусом удивленным, и Хаусом недоумевающим в одно и то же время.
Наконец он отлепился от стены и подозрительно покосившись в мою сторону, поинтересовался:
- Ты ничего не хочешь мне объяснить? Что этот Зорро от Армани собирается со мной сделать и почему?
Конечно же, я не хотел, но посетители кафетерия все- таки стали заинтересованно поглядывать в нашу сторону, поэтому я увел Хауса в свой кабинет. Там, усадив его на диван и сунув ему в руки стакан с виски, я попытался оправдаться. Вопреки моим самым страшным опасениям, на протяжении всего рассказа он только весело хмыкал и играл бровями, а когда я закончил, отставил стакан в сторону, подошел ко мне близко-близко и вкрадчиво поинтересовался:
- Это значит, что если сегодня вечером ты случайно порежешься бритвой, на следующий день к нам в дом ворвется вооруженная до зубов группа защитников жертв домашнего насилия и утащит меня в замок Иф*, где я проведу всю оставшуюся жизнь?
Как ни странно, он вовсе не рассердился, а вроде бы даже обрадовался чему- то.
- А теперь я жду сенсационного признания. Ты был таким недотрогой, потому что тебя пригласил на свидание мужчина? Или потому что это был не тот парень?
Он выжидательно уставился мне прямо в глаза.
Вдруг я осознал, что он спрашивает совершенно серьезно, и от этого осознания у меня предательски задрожали колени, вспотели ладони и слегка зашумело в голове. Сукин сын! И как это он умеет так точно сформулировать суть проблемы - всего в двух словах? Дал же Бог талант! А мне что прикажете делать? Ведь он прав! Как обычно прав, чтоб его!
И вот, пока я соображал, как бы ему ответить, Хаус наклонился ко мне еще ближе, помедлил немного, будто ожидая, что я его оттолкну, а потом взял и поцеловал. Самым возмутительно-хозяйским образом. И знаете что? Мне это понравилось, да еще как! Щетина царапалась и кололась, в спину упирался угол какой- то папки, лежащей на столе, да еще Хаус ткнулся мне лбом прямо в пострадавшую ночью бровь, но мне это понравилось. А то, что последовало потом, понравилось еще больше. Понятия не имею, кто научил Хауса всему тому, что он демонстрировал мне в последующие сорок минут, но я хотел бы от души поблагодарить этого благодетеля. Его, а также Джеймса, наслушавшегося больничных сплетен и надумавшего пригласить меня в театр, Кадди, которая так вовремя собралась купить новую квартиру, Дэна Брауна, написавшего еще один захватывающий детектив (правда, прочитать его мне пока так и не удалось, но я уже люблю эту книгу всей душой) и Такера! Если бы у него не было лейкемии, если бы он не потребовал у меня кусок печени, если бы не сыграл на моем чувстве вины, размером примерно отсюда до Аляски... То я бы не лежал сейчас на диване в собственном кабинете, уютно устроившись головой у Хауса на коленях, довольный и счастливый как никогда в жизни. А уж Хаус выглядел просто как кот, объевшийся сливок, и, учитывая то, что происходило в здесь всего несколько минут назад, это не просто красивая метафора, если вы понимаете, о чем я толкую. Никогда не знаешь, где тебе повезет, для всего на свете есть свои причины, и это прекрасно. Даже разбитая бровь и почти ополовиненная печень не могут поколебать меня в этой несокрушимой уверенности.
* Декстер - ну, если в двух словах: маньяк убийца, герой одноименного сериала
* Куджо - пес-убийца из одноименного романа Стивена Кинга. Про Тома и Джерри объяснять, я думаю, не нужно ))
* Новый роман Дэна Брауна только что вышел. Называется "Утраченный символ"
* «Пигмалион»- пьеса Бернарда Шоу
*Рогипнол - "Date rape" (изнасилование на свидании)
Этот наркотик более известный как Rohypnol, обычно называется флюнитразепам. Изготавливается Hoffman-La Roche и считается за пределами США снотворным. Используется как лекарство от бессонницы, депрессивноподавляющее, предобезболивающее. Известен как: рофис, руфис, Р2, руфенол, роче, рочис, роп (веревка), мексиканский валиум, похожие вещества: клоназепам, клонопин в США, ривотрил в Мексике.
Неопределим после растворения в жидкости.
Часто применяется в комбинации с другими наркотиками, а также с пивом, коктейлями. Цель - убрать сопротивление жертвы сексуального насилия.
Замедляет восприятие и моторику. Может заставить жертву не сопротивляться сексуальным нападениям. Вместе с алкоголем действует сильнее. Отключает память.
Эффект наступает в течение 10-30 минут. Чувства схожи с сильным алкогольным опьянением. Пик активности в течение 2 часов. Действие продолжается до 8 часов. В сочетании с алкоголем вызывает провалы в памяти на 8-24 часа назад. Снимает социальную закомплексованность как в сочетании с алкоголем (больше) так и без него.
* «Пигмалион»- пьеса Бернарда Шоу
** Замок Иф- тюрьма, где двадцать( вроде бы) лет просидел невинно оклеветанный граф Монте- Кристо( он же Эдмон Дантес) в романе Дюма
Ну и в качестве иллюстрации та самая ссадина у РШЛ
И у Уилсона
]
Автор:Rebekka_L
Бета: Natsume
Пейринг: Хаус/Уилсон/ОМП
Рейтинг:PG-13
Время действия: середина 6 сезона
Жанр: флафф
Примечание: Ссадина над бровью РШЛ этой осенью не давала мне покоя, а в сериале ее так и не обыграли, замазали гримом. Восполним этот досадный пробел
читать дальшеПереезд в новое жилье всегда связан с разного рода волнениями, тревогами и некоторыми опасениями: будет ли жизнь на новом месте счастливее, чем на прежнем? Займут ли любимые вещи привычные места, или половину из них придется выбросить, потому что они не впишутся в интерьер? Окажутся ли соседи приятными во всех отношениях людьми, или вскоре выяснится, что за стеной у вас проживает Декстер*, искренне обожающий своих домашних любимцев - Куджо* и Тома с Джерри*?
К счастью все эти проблемы разрешились благополучно. Гитары и мотоциклетные шлемы Хауса заняли свои законные места у него в спальне, рояль поселился в углу гостиной, и холодильник оказался достаточно вместительным. Соседей мы в глаза не видели, да и не слышали, если на то пошло. Словом жизнь была прекрасна, как волшебная сказка, несмотря на то, что из-за ноющей боли в правом боку меня частенько донимала бессонница.
А что делает человек, которому не спится, а считать овец и бездумно щелкать пультом телевизора надоело? Правильно, он идет на кухню, чтобы скоротать там время за чтением какой-нибудь занимательной книжки, запивая перипетии сюжета молоком или какао с печеньем.
Именно так я и поступил одной январской снежной ночью. Пришел в кухню, согрел молока, по уши завернулся в теплый плед и присел к столу, чтобы погрузиться в новый бестселлер Дэна Брауна*, купленный по дороге домой сегодня вечером. Однако на обычном месте для ночного чтива (на полке слева от холодильника, прямо над банкой с сахаром) книги не оказалось. А ведь я сам пристроил ее туда всего пару часов назад. Конечно же! Это Хаус, всегда громко издевающийся над подобного рода беллетристическим трэшем, как он это называет, утащил книгу к себе в спальню, чтобы утром, за завтраком, швырнуть ее мне на колени и громко объявить, что он уже на десятой странице понял, кто убийца. Да, и обязательно сообщить мне его имя и род занятий, чтобы я не дай Бог не остался в неведении. В первое время нашего совместного проживания это злило меня до нервного тика, потому что, честно признаться, я очень люблю детективы и имя главного злодея часто остается для меня загадкой до самой последней страницы.
Чертыхнувшись, я слез с табурета, поддернул плед, и отправился к Хаусу в спальню, чтобы выручить оттуда свое снотворное в мягкой обложке. Я тихонько приоткрыл дверь и увидел картину, пленившую бы сердце даже самого закоренелого циника своей идиллической безмятежностью. В спальне было темно, только мягкий рассеянный свет ночника освещал умиротворенное лицо крепко спящего Хауса, полусидящего в постели, бережно прижимая к груди вожделенного мною Дэна Брауна. И у кого бы хватило совести разбудить его из-за такой ерунды? Конечно, ни у кого. Поэтому я просто полюбовался на него несколько минут, погасил ночник, укрыл Хауса одеялом и повернулся, чтобы уйти. И вот тут-то мне открылась еще одна опасность нового жилища, которое я еще не успел изучить до конца (ведь в спальню Хауса мне приходилось заходить не так уж часто, а в полной темноте вообще никогда). Да, так вот. Я повернулся, сделал шаг в сторону и тут же неожиданно ударился лбом о какую-то штуковину, самым неожиданным образом выросшую из стены. Много раз мне приходилось слышать выражение «искры из глаз посыпались», но никогда не доводилось проверить его на собственном опыте. Искры посыпались, да еще какие! Удивляюсь, как не сработала пожарная сигнализация. И грохот при этом стоял оглушающий, потому что штуковина оказалась полкой, которую Хаус, как потом выяснилось, прикрутил на стену только сегодня днем, пока я ездил в супермаркет. А грохотали посыпавшиеся с нее градом какие-то неведомые мне гитарные и рояльные запчасти.
Хаус, конечно же, тут же проснулся, подскочил в кровати и включил свет.
- Какого черта?! Ты решил прикончить меня во сне вместо того, чтобы просто подпилить мою трость? Так рад сообщить, что это тебе практически удалось - у меня чуть инфаркт не случился. Или ты покушался на мою невинность? В таком случае тебе нужно было для начала растворить пару таблеток рогипнола* в моей вечерней порции бурбона.
Все время, пока он трепался, я держался руками за голову и изо всех сил пытался не шмыгать носом, потому что вместе с искрами у меня из глаз катились самые настоящие слезы. Больно было ужасно. Тут, наконец, Хаус окончательно пробудился, с одного взгляда оценил масштабы разрушений и повреждений, замолчал, и занялся оказанием первой помощи, благо все необходимое занимало в ванной целый шкафчик. Он даже не язвил, и не ругался, вот что самое удивительное. Только быстро продезинфицировал ссадину, зашил рассеченную бровь, наложил повязку и только после этого решил выяснить обстоятельства произошедшего. Он отвел меня в мою собственную спальню, я влез под одеяло и попытался поудобнее пристроить на подушке свою несчастную голову.
- Что ты делал в моей спальне посреди ночи? Тебе что, плохо? Бок болит? Может, поедем в клинику?
Вот тут я с удивлением обнаружил, что бок-то как раз и не болит. Видимо, мозг велел печени заткнуться и не мешать, пока он тут разберется, получил он сотрясение или нет. Поэтому я честно признался Хаусу, что просто хотел немного почитать перед сном, после чего он посмотрел на меня, как папаша на умственно неполноценного, но любимого всей душой ребенка-дауна, осторожно погладил по голове и посоветовал поскорее заснуть, пока какое-нибудь мое очередное неожиданное желание, типа принятия ванны в половине четвертого утра, не привело к выходу Миссисипи из берегов. Предложение было в высшей степени соблазнительное, поэтому я закрыл глаза и через пять минут уже крепко спал.
******
Следующее утро принесло мне легкую головную боль, которая прошла к обеду, и еще одну проблему, которая начала отравлять мне жизнь еще пару недель назад.
А дело было вот в чем.
В последнее время, если мне случалось обедать в больничном кафетерии в одиночестве, когда Хаус был занят какими-то загадочными делами в морге (уж понятия не имею, в чем они заключались), ко мне за столик повадился подсаживаться совершенно незнакомый мне парень. Ну, вернее, не парень, а молодой мужчина лет тридцати пяти, довольно симпатичный, отлично одетый, безупречно выбритый и причесанный. Будь я девушкой, подобное внимание могло бы мне польстить, ведь незнакомец был просто идеалом буквально во всем. Карьера, внешность, деньги, чувство юмора - всего этого у него было в избытке. В общем и целом - мечта любой женщины, выбирающей спутника жизни. Конечно, незнакомым он был только поначалу, а потом рассказал мне, что прибыл в клинику по обмену опытом, откуда- то с другого конца страны... уже не помню точно откуда. Он что-то там объяснял: то ли Кадди договорилась с его начальством, то ли начальство с Кадди, неважно. Важно то, что он пристал ко мне, как репей и ни в какую не хотел оставить меня в покое. Он рассказал мне всю свою жизнь, и жизнь своих многочисленных друзей и родственников, и своей собаки, оставшейся на попечении его матери, и своих золотых рыбок, и... Ну, я думаю, вы меня поняли. Не то, чтобы мне было так уж неприятно его общество, но я ничем не заслужил такого внимания с его стороны, да и его назойливость стала меня несколько напрягать. А потом он начал попадаться мне буквально на каждом шагу, я уже просто превратился в параноика, оглядываясь и вздрагивая, услышав, как кто- то сзади окликает меня по имени. Да, а его самого звали Джеймсом Леонардом, хотите верьте, хотите нет. Моя жизнь превратилась в сущий кошмар. Ведь ко всему прочему, если Хаус появлялся в кафетерии уже после того, как Джеймс присоединялся ко мне за ланчем и принимался мило болтать, вызывая у меня зубовный скрежет, он усаживался за соседний столик и начинал оттуда негодующе шипеть и фыркать, вместо того, чтобы подойти и вырвать меня из рук этого совершенства. Вот ведь негодяй!
А вот вчера, наконец-то, выяснилась причина такого внимания к моей скромной персоне.
Даже не знаю, как сказать... Ну что ж, говорю как есть. Вчера за обедом я получил приглашение на свидание. Ну да, да, я знаю, это звучит вполне невинно, вот только получил я его ни от кого иного, как от моего новоприобретенного поклонника. Уж не знаю, что натолкнуло его на мысль, что я буду не против, но факт есть факт. И в том, что планировалась не просто дружеская встреча, а именно свидание, не было ни малейшего сомнения, потому что приглашая меня посмотреть завтра вечером «Пигмалиона»* в Принстонском театре, он слегка покраснел, да еще и легонько коснулся моего плеча. И как это понимать, вот что я хочу спросить? Не знаю, правда, кто мог бы ответить мне на этот вопрос. Хотя, вообще-то одно предположение у меня имелось.
Бросив на Хауса, как обычно занявшего позицию за соседним столом, убийственный взгляд, я пообещал Джеймсу подумать над его милым предложением, потому что так сразу не успел придумать подходящей причины ответить отказом. А с Хаусом я решил как следует поговорить дома, но времени для препирательств у нас не нашлось, потому что неожиданно прибыла посылка со стереосистемой, которую мы заказали еще месяц назад и мы провели целый вечер за ее распаковкой и установкой. Может быть, именно это и послужило причиной того, что ночью бок у меня разболелся не на шутку.
Да, ну так вот. Когда пришло время обеда, я, как обычно, отправился в кафетерий, совершенно позабыв и своего обожателя и его приглашение. Но он-то не забыл! Он был тут как тут и ждал ответа. Правда, увидев повязку у меня на лбу, которая плоховато скрывала расплывшийся за ночь синяк, он сочувственно разохался и начал расспрашивать, как это меня угораздило. В этот момент в кафетерий ворвался Хаус и остановился у входа, высматривая свободный столик.
И тут меня осенило. Вот сейчас я отыграюсь за все дурацкие розыгрыши и издевательства, которыми Хаус донимал меня все время нашего знакомства.
Я решительно положил руку на предплечье Джеймса, и перебил сбивчивый поток его встревоженных вопросов.
- Я не хотел вам говорить, но видимо все-таки придется. Видите человека у стены? Вы знаете, кто он?
Он доверчиво обернулся и поежился под свирепым взглядом Хауса.
- Ну да. Это же доктор Хаус. Я бы, конечно, сам не решился, но раз уж вы спросили... Может быть, вы познакомите нас? Я слышал, он совершенно потрясающий человек.
- Не уверен, что это хорошая идея, - я отрицательно покачал головой и продолжил, понизив голос до громкого шепота, - вы спрашивали, как я получил... травму? Пожалуй, лучше будет, если я вам скажу. Когда вчера вы приглашали меня в театр... В общем, Хаус это видел. И видел, как вы гладили меня по плечу.
Несколько секунд Джеймс просто сидел, видимо ожидая продолжения, но потом до него вдруг начало доходить. Его глаза округлились, и он, запинаясь, пробормотал:
- Вы хотите сказать, что он... Что вы с ним... Что это он вас... Из-за меня? Боже мой! Так значит, это правда?
Тут пришла моя очередь недоумевающе таращиться на него.
- Что правда?
- Ну, то, что говорят в больнице о вас с ним? Вы ведь живете вместе? И вообще...
Ох, черт меня возьми! Вот этого я никак не ожидал! Хотя, ладно, со сплетнями разберемся позже. Сейчас главное обернуть ситуацию в свою пользу.
- Да, мы живем вместе. Совсем недавно переехали в новую квартиру.
Ффух! Я, наверное, совсем сошел с ума, но я это сказал. Ведь все это правда. Хаус видел, как Джеймс приглашал меня в театр, и мы недавно переехали. Так что это не совсем ложь, ведь верно? Вот только интересно, что со мной сделает Хаус, когда узнает?
Тут Джеймс встрепенулся, как бойцовый петух, встал из-за столика и решительно направился к Хаусу. Я, конечно, тут же вскочил и кинулся следом. Не хватало еще устроить семейную сцену на виду у всего госпиталя. Но все, слава Богу, обошлось. Джеймс лишь прожег Хауса, тяжело опиравшегося на трость, уничижающим взглядом, наклонился, и громко прошипел ему в ухо:
- Не знаю, за что вас можно так любить, чтобы терпеть подобное обращение, но имейте в виду! Если подобное повториться еще раз, я не посмотрю на то, что вы инвалид. Я буду следить за вами в оба!
И, одарив нас на прощанье еще парой взглядов: Хауса - убийственным, а меня - сочувственным, он вылетел в коридор.
А я впервые в жизни смог наблюдать за Хаусом озадаченным, Хаусом удивленным, и Хаусом недоумевающим в одно и то же время.
Наконец он отлепился от стены и подозрительно покосившись в мою сторону, поинтересовался:
- Ты ничего не хочешь мне объяснить? Что этот Зорро от Армани собирается со мной сделать и почему?
Конечно же, я не хотел, но посетители кафетерия все- таки стали заинтересованно поглядывать в нашу сторону, поэтому я увел Хауса в свой кабинет. Там, усадив его на диван и сунув ему в руки стакан с виски, я попытался оправдаться. Вопреки моим самым страшным опасениям, на протяжении всего рассказа он только весело хмыкал и играл бровями, а когда я закончил, отставил стакан в сторону, подошел ко мне близко-близко и вкрадчиво поинтересовался:
- Это значит, что если сегодня вечером ты случайно порежешься бритвой, на следующий день к нам в дом ворвется вооруженная до зубов группа защитников жертв домашнего насилия и утащит меня в замок Иф*, где я проведу всю оставшуюся жизнь?
Как ни странно, он вовсе не рассердился, а вроде бы даже обрадовался чему- то.
- А теперь я жду сенсационного признания. Ты был таким недотрогой, потому что тебя пригласил на свидание мужчина? Или потому что это был не тот парень?
Он выжидательно уставился мне прямо в глаза.
Вдруг я осознал, что он спрашивает совершенно серьезно, и от этого осознания у меня предательски задрожали колени, вспотели ладони и слегка зашумело в голове. Сукин сын! И как это он умеет так точно сформулировать суть проблемы - всего в двух словах? Дал же Бог талант! А мне что прикажете делать? Ведь он прав! Как обычно прав, чтоб его!
И вот, пока я соображал, как бы ему ответить, Хаус наклонился ко мне еще ближе, помедлил немного, будто ожидая, что я его оттолкну, а потом взял и поцеловал. Самым возмутительно-хозяйским образом. И знаете что? Мне это понравилось, да еще как! Щетина царапалась и кололась, в спину упирался угол какой- то папки, лежащей на столе, да еще Хаус ткнулся мне лбом прямо в пострадавшую ночью бровь, но мне это понравилось. А то, что последовало потом, понравилось еще больше. Понятия не имею, кто научил Хауса всему тому, что он демонстрировал мне в последующие сорок минут, но я хотел бы от души поблагодарить этого благодетеля. Его, а также Джеймса, наслушавшегося больничных сплетен и надумавшего пригласить меня в театр, Кадди, которая так вовремя собралась купить новую квартиру, Дэна Брауна, написавшего еще один захватывающий детектив (правда, прочитать его мне пока так и не удалось, но я уже люблю эту книгу всей душой) и Такера! Если бы у него не было лейкемии, если бы он не потребовал у меня кусок печени, если бы не сыграл на моем чувстве вины, размером примерно отсюда до Аляски... То я бы не лежал сейчас на диване в собственном кабинете, уютно устроившись головой у Хауса на коленях, довольный и счастливый как никогда в жизни. А уж Хаус выглядел просто как кот, объевшийся сливок, и, учитывая то, что происходило в здесь всего несколько минут назад, это не просто красивая метафора, если вы понимаете, о чем я толкую. Никогда не знаешь, где тебе повезет, для всего на свете есть свои причины, и это прекрасно. Даже разбитая бровь и почти ополовиненная печень не могут поколебать меня в этой несокрушимой уверенности.
* Декстер - ну, если в двух словах: маньяк убийца, герой одноименного сериала
* Куджо - пес-убийца из одноименного романа Стивена Кинга. Про Тома и Джерри объяснять, я думаю, не нужно ))
* Новый роман Дэна Брауна только что вышел. Называется "Утраченный символ"
* «Пигмалион»- пьеса Бернарда Шоу
*Рогипнол - "Date rape" (изнасилование на свидании)
Этот наркотик более известный как Rohypnol, обычно называется флюнитразепам. Изготавливается Hoffman-La Roche и считается за пределами США снотворным. Используется как лекарство от бессонницы, депрессивноподавляющее, предобезболивающее. Известен как: рофис, руфис, Р2, руфенол, роче, рочис, роп (веревка), мексиканский валиум, похожие вещества: клоназепам, клонопин в США, ривотрил в Мексике.
Неопределим после растворения в жидкости.
Часто применяется в комбинации с другими наркотиками, а также с пивом, коктейлями. Цель - убрать сопротивление жертвы сексуального насилия.
Замедляет восприятие и моторику. Может заставить жертву не сопротивляться сексуальным нападениям. Вместе с алкоголем действует сильнее. Отключает память.
Эффект наступает в течение 10-30 минут. Чувства схожи с сильным алкогольным опьянением. Пик активности в течение 2 часов. Действие продолжается до 8 часов. В сочетании с алкоголем вызывает провалы в памяти на 8-24 часа назад. Снимает социальную закомплексованность как в сочетании с алкоголем (больше) так и без него.
* «Пигмалион»- пьеса Бернарда Шоу
** Замок Иф- тюрьма, где двадцать( вроде бы) лет просидел невинно оклеветанный граф Монте- Кристо( он же Эдмон Дантес) в романе Дюма
Ну и в качестве иллюстрации та самая ссадина у РШЛ
И у Уилсона
]
@темы: слэш, Грегори Хаус, фанфики, Джеймс Уилсон
-
-
29.12.2009 в 00:36-
-
29.12.2009 в 00:59-
-
29.12.2009 в 01:01-
-
29.12.2009 в 01:05-
-
29.12.2009 в 01:10-
-
29.12.2009 в 01:13danechka , думаю, что мило- это хорошо?
s.locker , очень приятно слышать, что прекрасная. Спасибо!
Countess of poison , Спасибо! За ваш чудесный отзыв
-
-
29.12.2009 в 01:16-
-
29.12.2009 в 01:20думаю, что мило- это хорошо?
конечно хорошо)) пушистого, да
-
-
29.12.2009 в 09:16-
-
29.12.2009 в 16:16-
-
29.12.2009 в 23:40schigo , благодарю!))))
-
-
01.01.2010 в 21:38-
-
03.01.2010 в 02:15Эта ссадина, кстати, не заживала у него довольно долго.
Фотка РШЛ, если не ошибаюсь, август, All star party, а "Уилсона" снимали, сейчас точно не скажу, но где-то то ли в конце октября, то ли в начале ноября
И что не давало покоя мне, это что на том же мероприятии (может ,это была и не Фокс олл старз, но у меня почему-то в голове силит, что она) Хью появился с каким-то странным покраснением на носу, типа ссадины, не такой, как порез у Роберта, а как, например, когда коленом или локтем по чему-нить проедешься
-
-
05.01.2010 в 11:35halflink , спасибо! А что до ссадины...все-таки не исключено, что это дочка двинула РШЛ какой- нибудь игрушкой, когда он держал ее на руках, такое часто случается. Хотя удар должен был быть очень сильным, бровь была явно рассечена. А уж когда в это же время и Хью щеголял пострадавшим носом и лицом( не так заметно, но все же), богатое воображение начало рисовать мне картины одна интригующей другой
-
-
18.01.2010 в 11:03-
-
18.01.2010 в 15:44-
-
06.02.2010 в 21:18Я определенно запишусь Вам в поклонники!
Такой милейший флафф, и от первого лица впридачу - просто дар! Ну а Ваш талант просто невозможно не заметить!
Спасибо!
-
-
06.02.2010 в 21:25Я определенно запишусь Вам в поклонники!
Такой милейший флафф, и от первого лица впридачу - просто дар! Ну а Ваш талант просто невозможно не заметить!
Спасибо!
-
-
07.02.2010 в 01:57-
-
11.02.2010 в 17:18