[housefans]

Название: СИСТЕМА СТИМУЛИРОВАНИЯ
Автор: мышьбелая
Пейринг: Хаус/Вилсон
Рейтинг: G или PG
Размер: минифик
Жанр: юмор, слегка bdsm
Дисклаймер: моего - только дурная фантазия
Саммари: как исправить Хауса?
От автора: возникло по прочтении фиков, где бедного Хауса то выпороть хотят, то вы…ть. Не относитесь слишком серьезно.

Уилсон все искал, как ему воздействовать на Хауса, чтоб тот бросил викодин, хамство и вообще стал пай-мальчиком. Ему казалось, что так Хаусу будет легче жить. Однажды он долго думал и придумал систему «кнута и пряника».
Он вошел в кабинет Хауса и уселся напротив, не зная, как начать.
- Чего тебе, Уилсон? – спросил Хаус, выглядывая из-под книжки, под которой спал.
- Я… пришел предложить тебе сделку на эту неделю.
Хаус задрал брови, нахмурился, поиграл в голове шестеренками – и ничего не понял.
- Какую сделку?
- Ты снижаешь дозу викодина…
- Э, нет! На это я сразу не согласен!
- Дослушай.
- И слушать не буду.
Хаус зажал уши руками и забормотал «бла-бла-бла».
Уилсон попытался говорить, попытался оторвать его руки от головы, попытался стукнуть его по шее, но ничего не получилось.
Тогда Уилсон вынул из кармана ручку, выдернул из-под локтя Хауса листок бумаги и крупно написал «- 10».
Хаус заинтересовался и открыл уши.
- И что?
- Ты получаешь 10 штрафных очков, - объяснил Уилсон.
- За что?
- За поведение.
Хаус посмотрел на Уилсона, как на сумасшедшего.
- И что с того?
- Ну, если не дослушаешь, получишь еще минус 10.
- А если дослушаю?
- Эээ… Плюс пять.
- Не, это нечестно! Если не слушаю – минус 10, а если слушаю – всего плюс 5. Где логика?
Уилсон улыбнулся.
- Так ты слушаешь?
Хаус набычился и кивнул.
- Значит, снижаешь дозу викодина, перестаешь хамить посетителям больницы, не пытаешься никого убить и… ммм… переходишь на нормальную еду!
- А если я все это «не»?
- Если я тебя поймаю, когда ты «не», ты получаешь штрафные очки.
- А тебе не кажется, что это аморально? Чему ты хочешь научить меня? Не попадаться?
- Я все равно узнаю правду, - заявил Уилсон. – И потом, надо же с чего-то начинать.
Он встал и пошел к выходу. Когда он уже был в дверях кабинета, Хаус окликнул его.
- И что будет, когда ты сложишь все эти штрафные очки?
Уилсон ухмыльнулся и произнес:
- Увидишь.
Целых десять минут Хаус пребывал в недоумении, но тут подоспел неизлечимый больной, и думать о заскоках Уилсона стало некогда.
К обеду загадка была решена, лечение найдено, и Хаус, довольный, что отделался так быстро, закрылся в амбулаторной подремать. Сон только-только подкрался к нему, как в дверь постучали. Потом забарабанили. Потом открыли вторым ключом.
- Пошли вон! – сказал Хаус и открыл глаза.
В комнате никого не было, только на дверной ручке болталась табличка с надписью «- 10».
Хаус потер глаза и сел. Подумал, слез с кушетки и с табличкой в руке похромал к Уилсону.
- Плевать я хотел на твои подсчеты!- заявил он, швырнул табличку на стол и вышел.
- Минус 10, - произнес в спину спокойный голос.
Хаус постарался, чтобы дверь сорвалась с петель, и из-за грохота не услышал, добавили ли ему еще штрафа.
Он пошел в столовую, выбрал самый большой стейк, спрятал его под салатом и, не заплатив за мясо, уселся обедать.
- Доктор Хаус забыл оплатить стейк. Возьмите с меня, - услышал он голос Уилсона.
- Класс! – восхитился Хаус, когда друг подсел к нему за столик. – А давай и в магазины ходить вместе?
- Минус 10 за воровство, - сообщил Уилсон.
- Этого не было в договоре! – возмутился Хаус.
- А, так ты согласен?
- Ни хрена я не согласен. Отвали.
- Не-а, - нагло заявил Уилсон и, глядя ему в глаза, положил в рот кусочек свеклы.
Хаус надулся и пересел за другой столик.
После обеда, когда он уже навострился улизнуть домой, его поймала Кадди и заставила идти принимать амбулаторных больных. Хаус только было собрался сообщить ей, что он думает о цвете ее нижнего белья, как вдруг краем глаза заметил Уилсона, маячившего в непосредственной близости. Почему-то Хаус передумал грубить. Однако это так разозлило его, что два пациента выбежали от него с плачем, один – с воплем ужаса, а все остальные сами не захотели к нему идти.
Хаус тут же получил эсэмэску: «Минус 40». В ответ он написал «козел» и долго мстительно смотрел на телефон, надеясь вступить в перепалку. Но Уилсон молчал.
Хаус поехал домой, напился, закинулся викодином, заказал шлюху, слопал пиццу, хоть она не лезла ему в горло, и с чувством выполненного долга, уснул.
Утром его разбудил будильник, который он, между прочим, не заводил. На столе в гостиной были собраны улики: бутылка виски, баночка викодина, коробка от пиццы и губная помада вчерашней ночной бабочки. Записка гласила «минус 100». Хаус понял, что нервничает.
В комнату, где ждала команда, он вошел уже с медицинской картой очередного больного и, хмурясь, начал совещание. Первые пять минут прошли, как по маслу, но потом вся троица забеспокоилась.
Первой не выдержала Кэмерон.
- Как вы себя чувствуете?
- Отлично! А буду еще лучше, если ты прекратишь меня доставать.
Кэмерон привычно поджала губы.
В следующие пять минут Форман получил прозвище «недоумок», Чейз – «придурок», оба вместе – «братья по разуму», а Кэмерон – «плакса». Выпустив пар, босс отправил своих сотрудников делать анализы и удалился к себе.
Спустя пару часов, когда стало окончательно ясно, что данный случай точно не волчанка, в комнату для совещаний вошел Уилсон.
- Извините, ребята, у меня объявление.
Форман, Чейз и Кэмерон с тревогой воззрились на него.
- Мы с доктором Хаусом просим вас принять участие в небольшой игре.
- Ничего подобного! – запротестовал Хаус.
- Сегодня я попрошу вас оценивать социальные навыки доктора Хауса по… двадцатибалльной шкале. Это означает, что проявления некорректности, нетолерантности и опасного поведения могут оцениваться как «минус пять, десять, пятнадцать или двадцать баллов».
- То есть если он обзовет меня ниггером, я могу поставить ему минус 20? – уточнил Форман.
- А если меня – австралийским вомбатом, то… минус 20? – подхватил Чейз.
- А если он доведет пациента до сердечного приступа? – спросила Кэмерон. – Двадцати баллов мало.
- Эй-эй! – закричал Хаус. – Вы с ума посходили? Вы о ком говорите? Я ваш босс! Это я ставлю вам оценки.
- За профессиональные качества,- парировала Кэмерон. – А мы говорим о ваших личных характеристиках. Я согласна, доктор Уилсон.
- И я!
- И я.
Хаус только хлопнул себя по бедру.
В следующие полчаса он отыгрался на своих подчиненных по полной программе. У Кэмерон горели щеки, Чейз нервно кусал губы, а Форман сжимал кулаки. Отпущенные на волю с очередными заданиями, они отправились в лабораторию по сложной траектории – через кабинет Уилсона.
- Ябеды! – заорал им вслед Хаус.
Он подождал, но никто на него даже не посмотрел. Хаус посидел в кресле, наведался в аптеку и выяснил, что викодина ему без рецепта не дадут. Хаус подумал и пошел к Кадди.
- Викодин кончился!– объявил он с порога. – Выпиши рецепт.
- А Уилсон на что?
- Он занят.
- Когда тебя это останавливало? Вломись к нему, выгони умирающего пациента и потребуй рецепт.
Хаус плюхнулся на диван.
- Мы поссорились, - объяснил он мрачно.
- Так помирись.
- Кадди, какого черта! Совсем мозги от бюрократии протухли! Я тебе говорю: мы поссорились, он не выпишет мне рецепт, а нога – очень! болит! Я думать не могу.
- Минус двадцать, - сообщила Кадди, мило улыбаясь. – За оскорбления. Кстати, а что Уилсон с тобой сделает, когда ты нахватаешь штрафов? Конфет лишит?
Минуту Хаус не мог прийти в себя, просто сидел, открыв рот и хлопая глазами. Затем выскочил из ее кабинета на чемпионской для хромого скорости.
Он влетел к Уилсону и навис над ним, вращая глазами.
- Что, вся больница в курсе?
- Что ты наркоман? Или сволочь? Да.
- Ты всех подписал на эту дурацкую игру? Со штрафными баллами?
- Только Кадди и твоих ребят. Но если хочешь…
- Нет! И заканчивай с этим, Уилсон! Это бред и чушь и полная задница! А ты – поц! Ну, на сколько это тянет?
- Ни на сколько, - ответил, улыбаясь, Уилсон, и Хаус растерянно умолк. – Ты в состоянии аффекта, за свои слова не отвечаешь. Хочешь узнать, сколько набралось?
Хаус закатил глаза и опустился в кресло.
- Так, - Уилсон тыкал клавиши калькулятора, сверяясь с бумажкой. – Двести шестьдесят!
- Минуточку, - остановил его Хаус. – А плюс пять баллов за то, что выслушал твою бредовую идею? А за вылеченного вчера пациента?
- Ты прав,- согласился Уилсон, подумав. – Вылеченный пациент дает нам плюс сто.
- Мало! Я жизнь ему спас! Аннулируется все! На месяц вперед.
- Сто. Один вылеченный пациент – плюс сто баллов.
- Жмот, - насупился Хаус, но больше ничего не рискнул сказать.
Он вернулся к себе и с минуту послушал, как подчиненные спорят по поводу рентгеновских снимков. Ничего здравого он так и не услышал, поэтому вмешался.
- Камни в желчном пузыре. Удалить, вытащить камни и рассмотреть. Вуаля! Плюс сто.
И пояснил:
- Вылеченный пациент дает плюс сто баллов. Так что я почти чист.
- Он еще не вылечен, - не согласился Форман. – А вы еще успеете кого-нибудь оскорбить.
- Увы, рабочий день закончился, рабочая неделя тоже, я еду домой, держу рот на замке, а мои враги посрамлены!
И он сделал ручкой.
Дома он достал заначку викодина и отправил в рот сразу две таблетки. Налил бурбона и уселся перед телевизором.
- Гуляем! – объяснил он Стиву.
На середине серии в дверь постучали, а когда он не открыл, Уилсон вошел сам.
- Чем удивишь на этот раз? – поинтересовался Хаус. – Будешь рисовать на доске улыбающиеся рожицы или клеить мне в дневник стикеры за хорошее поведение?
- У тебя еще 55 баллов.
- Что?
- Ты вылечил двух пациентов, это дает 200 баллов, плюс те 5 , вычитаем их из 260 – в остатке 55.
- И?
- Расплата близка.
- Как же я должен, по-твоему, расплатиться?
- Именно за этим я и пришел.
Хаус смотрел на своего друга, как загипнотизированный. Тот нервничал, избегал его взгляда и явно обдумывал какую-то нелегкую мысль.
- Ну так что, может конфет меня лишишь?– осторожно предложил Хаус. – Потому что без викодина меня оставлять нельзя. И еще я могу не пить. Неделю.
- Это все не то, - вздохнул Уилсон и положил руки на пряжку ремня.
Хаус проследил за ним взглядом и напрягся.
- Уилсон, что у тебя на уме? Ты не в себе. Может, присядешь? Выпьем, поболтаем. Кстати, я тебе там денег должен, могу отдать прямо сейчас, нет проблем. Потому что вот это, - он ткнул пальцем в расстегнутый ремень, - не метод.
- А что – метод, Хаус? – печально спросил Уилсон, вытаскивая ремень из штанов и складывая его пополам.
Хаус не нашелся, что ответить. Совершенно круглыми глазами он следил за медленными движениями Уилсона.
- Ты это делал когда-нибудь? – спросил Уилсон, постукивая себя по ладони.
- Нет. А ты?
- У меня детей нет, пороть никого не приходилось. К сожалению. Надо попробовать.
С этими словами он размахнулся и влепил ремнем по спинке дивана.
Хаус подскочил на месте и опрокинул стакан, стоявший на столе.
- Нет, - сказал сам себе Уилсон. – Так неудобно.
Он развернул ремень и стукнул бедный диван еще раз – пряжкой. На обивке остался бледный след.
- Пойдет, - удовлетворенно сообщил Уилсон. – Теперь твоя очередь.
- Н-нет, - промычал Хаус, вставая. – Не подходи, я буду защищаться.
И он перехватил поудобнее свою трость.
- Хаус, Хаус, если ты ударишь меня, я добавлю штрафных очков. И все равно справлюсь с тобой, ты же понимаешь. Так что снимай штаны, ложись на диван.
Уилсон подошел вплотную и взялся за его брючный ремень.
- Нет! – сказал Хаус, вцепляясь в него же.
- Да! – сказал Уилсон, дергая штаны вниз.
- Ой! – вскрикнул Хаус, падая на диван.
Все, что он мог сейчас сделать – это приготовиться.
В этот момент зазвонил сотовый Уилсона. Он послушал и спросил:
- Сколько? Понял.
Закрывая сотовый, он задумчиво оглядел Хауса и сообщил:
- Звонила Кэмерон. А с ней Форман и Чейз. Что ты им сделал? Я имею в виду – хорошего?
- А что, сработало? – хриплым голосом спросил Хаус, садясь и растирая ногу.
- Можно сказать и так.
- Открытки подписал, - тяжело вздохнул Хаус. – Каждому.
- Что?
- Ну, такие, с днем рождения. Поздравляю… желаю… И по сто баксов приложил.
- У них что, у всех день рожденья одновременно?
- Я даже не знаю, когда. Сделал на всякий случай. Сколько они мне дали?
- Кэмерон – 20. Чейз – 20. Форман – 14.
- Порядок. Кинь мне штаны.
Уилсон отрицательно покачал головой.
- Нет.
- Не понял…
- В сумме это дало только 54. Один удар – за мной. Ложись.
И, скрестив пальцы правой руки за спиной, Уилсон взмахнул ремнем.