Первое апреля на съемках Доктора Хауса

[Anna77]

@темы: шутки юмора, о сериале

---

[[s.v]]

Пересматривала друзей и внезапно обнаружила Хью Лори в 424 серии!
Он говорит с британским акцентом и очаровательно брит .)

+2

@темы: Хью Лори, актеры

---

[Паранойя Либестуд]

Управление по доктору Хаузу - готовая таблица пейрингов

@темы: статьи, Грегори Хаус

---

Промо-видео 20-й серии 5 сезона

[Anna77]

---

Найдите 10 отличий

[Natias]

То ли слава Доктора Хауса докатилась до магического мира , но...
static.diary.ru/userdir/2/6/9/1/26912/39812509....

мне кажется, очень похожи )))

@темы: Роберт Чэйз, шутки юмора, актеры

---

[belana]

дорогие сообщники,

имею вопрос: откуда взялось словечко "ducklings"? в сериале вроде не было, но настолко общеупотребительно, что прямо стало интересно.

@темы: прошу помощи зала

---

перевод фика

[belana]

здравствуйте, уважаемые сообщники!
я сделала перевод дженового фика, может быть, вам понравится.

Lime in the coconut

Автор: aRegularJo
Переводчик: belana
Бета: Nadalz
Герои: Хаус, Чейз, Кэмерон, Катнер, Тауб
Пейринги: канонный Чемерон, в остальном – мир-дружба-жвачка.
Рейтинг: PG
Ссылка на оригинал: ссылка
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Саммари: как Хаус, Чейз и Кэмерон осуществили шутку в 5.10 «Пусть едят пирожные».
Дисклеймер: не мое и не надо
Предупреждение: мат (это таки Хаус разговаривает).
Примечание: 1. переводчик ни в зуб ногой в медицине, поэтому ориентировался на лостфильмовский перевод.
2. к фику прилагается саундтрек Coconut by Harry Nilsson.

1. You put the lime in the coconut

1. You put the lime in the coconut

Было время обеда, и еда была вкусная. Пока ему в висок не ударил бумажный шарик, который отскочил по странной траектории и очутился в греческом салате.
– Что это? – спросила Кэмерон и потянулась за шариком. Чейз оглянулся, не понимая, с какой стороны прилетел снаряд. Он сразу подумал про Хауса, но нигде не было видно любимого (и в то же время самого ненавистного) хромого бывшего шефа. Кэмерон развернула записку так, чтобы Чейз мог прочитать, сама же она выглядела удивленной, чуть скептичной и немного разозленной.
На бумажке непередаваемым почерком Хауса было написано: «Брось девку. Через десять мин., морг».
Чейз нервно усмехнулся и забрал записку:
– Думаешь, стоит сходить?
– Да, – неожиданно твердо ответила Кэмерон. – Но я с тобой.
– Мне велели оставить тебя здесь, – сказал Чейз.
– С каких пор ты обращаешь внимание на желания Хауса? – не сдавалась Кэмерон. Она на Чейза злилась с тех пор, как он бросил ее одну во время захвата заложников на прошлой неделе, поэтому Чейз мудро решил не вступать в спор. – Я отнесу поднос. Нам надо выделять для обеденного перерыва побольше времени. Ненавижу эту еду.
– Да где же он? – спросил Чейз, вставая и следуя за ней к раздаче. – Я серьезно: ты его видишь?
Она осмотрелась, никого не обнаружила и пожала плечами:
– Нет. И Уилсона тоже не видно.
– Ты уверена, что хочешь пойти в морг на встречу с Хаусом без приглашения? – поинтересовался Чейз. – Он может на тебя труп бросить или что-нибудь еще устроить.
– Да ладно тебе, не сможет. Он ест столько викодина, что не сможет прицелиться, – Кэмерон одернула рукава водолазки. – Ты знаешь, о чем речь?
– Не имею ни малейшего представления, – он открыл перед ней дверь на лестницу. Они быстро и молча спустились в подвальный этаж. Набирая код на двери морга, Чейз заметил, что дежурный таинственным образом исчез. Он распахнул дверь и приготовился к волне холодного воздуха.
– Хаус? – осторожно произнес он. Кэмерон встала чуть позади, поежившись от холода.
– Нужно было взять с собой свитер, – пробормотала она. – Хаус! Хватит играть в дурацкие игры в морге! – она с опаской глянула на Чейза.
– Угу, это его непременно остановит, – проворчал тот. Она бросила на него сердитый взгляд и продолжила искать Хауса в комнате со столами для анатомирования.
Внезапно в комнату влетел Хаус верхом на вращающемся стуле и в обнимку с макетом скелета. Он двигался по непредсказуемой траектории, все время вращаясь, и в конце концов затормозил пятками. Но скелет все равно ударился о край стола и вылетел у него из рук, едва не зацепив Кэмерон (чего и следовало ожидать). Она сердито посмотрела на Хауса – тот пожал плечами.
– Я сказал оставить ее там, – проныл Хаус. – Если мне понадобится дополнительная совесть, позову Уилсона. – Кэмерон опять окинула его сердитым взглядом.
– Угу, как будто бумажный шарик, попавший мне в голову, не вызовет повышенный интерес, – насмешливо ответил Чейз и скрестил руки на груди.
– Ну, ты мне понадобишься, поэтому разрешаю остаться, – ответил Хаус.
– Понадоблюсь? – с издевкой переспросила Кэмерон. – Хаус, вам никогда не нужны люди.
Хаус изогнул бровь и извлек лэптоп из раковины на конце стола.
– Фу. Я к этому не притронусь, – скривилась Кэмерон.
– Только посмотри, сестра Жеманство, – Хаус развернул компьютер. – Глянь сюда. – Он махнул им рукой и продолжал веселиться, пока Чейз и Кэмерон изучали данные на мониторе.
Каким-то образом на компьютере Хауса беспроводная сеть работала даже в морге. На экране было простейшее изображение домика, нарисованного детской рукой, и человечек с головой Хауса, вырезанной из фотографии, махал из окна нижнего этажа. «Клиника повторного диагностирования доктора Хауса» гласила надпись над крышей домика, и время от времени под ним мелькала строчка: «Медицинские рекомендации напрямую от доктора Хауса». Хаус подвел мышь к иконке над дверью и кликнул.
– Что это? – спросил Чейз. – Амбиции – не самая сильная твоя сторона.
– Не говоря уже о том, что это определенно вредит пациенту, – добавила Кэмерон. – Медицинские рекомендации через Интернет не представляют ценности!
– Погоди из штанишек выскакивать, – Хаус внимательно на нее посмотрел. Кэмерон понимала: он ждал, что Чейз этого не спустит, а тот просто глубоко вздохнул. Она закатила глаза.
Открылась новая страница: «Доктор пришел!», и появился длинный список инструкций. Чейз просмотрел их по вертикали.
– Люди присылают тебе свои симптомы, ты говоришь им, что их первый врач был прав, и получаешь по пятьсот долларов за «совет»? – недоверчиво спросил Чейз. – Хаус, ты ли это?
– Именно, – ответил тот. – Тебе потребовалось всего пять минут на это умозаключение.
– Кто владелец ресурса? Ты можешь прикрыть этот сайт, если они используют твое имя. Хотя я уверена, что это вообще незаконная практика, – Кэмерон встала.
– Только в девяти штатах, – ответил Хаус. – И ни один не называется Нью-Джерси. Как думаете, кто тут хозяин? Даю подсказку: они работают здесь.
– Это, должно быть, Катнер, – подумав, заявил Чейз. – Ты, очевидно, уверен, что это не мы. А из всех врачей, с которыми ты работаешь, он единственный достаточно смел (или глуп), чтобы такое провернуть. Таубу будет жаль времени, Форман ни за что не признается, что использовать твое имя более прибыльно, чем его собственное, а у Тринадцатой не хватит фантазии. Плюс, все свое свободное время она тратит на девиц. Катнер достаточно сумасшедший, чтобы придумать этот план, и достаточно бестолковый, чтобы решить, что ты ничего не узнаешь.
Хаус посмотрел на него почти с восхищением, а Кэмерон спросила:
– Как ты узнал про этот ресурс?
– Ты когда-нибудь забивала свое имя в поисковик?
– Нет, – сказала она своим любимым тоном «я разговариваю либо с Хаусом, либо с ребенком-идиотом».
– А надо бы. Ты удивишься своим находкам, – ответил Хаус. – Ты тоже, Чейз. Как бы то ни было, этот маленький свечной заводик работает уже три недели.
– И ты все еще не прикрыл этот балаган? – резко спросила Кэмерон.
– Я над этим работаю. Настало время осуществить мой генеральный план по захвату вселенной. Или хотя бы план мести Катнеру. – Он радостно захохотал как герой фильма про вампиров. Чейз был вынужден признать: получилось жутко, потому что звук отражался от всех металлических поверхностей.
– Полегчало? – сухо поинтересовалась Кэмерон. – А встречу назначать в морге было необходимо?
– Да, – отозвался Хаус. – Вы, ребята, мне нужны.
– Для интриганства? – Чейз изогнул бровь. – А Кадди и Уилсон не подходят? – Чейзу Хаус нравился, правда-правда, но участвовать в его аукционах не хотелось совершенно.
– Вы. Мне. Нужны, – повторил тот. – Для вас есть мизансцена.
– Мизансцена? – переспросил Чейз. – Ты собираешься создать подставного пациента?
– И у нас опять есть победитель! – Хаус похлопал в ладоши. – Возможность регулярно трахаться очень хорошо влияет на твои способности к диагностированию.
Чейз и Кэмерон только и могли, что гневно на него смотреть.
– Зачем мы тебе, Хаус? – спросила Кэмерон. – И поторопись, здесь чертовски холодно, и мы оба рискуем получить по шапке за опоздание.
– Как сказал золотой мальчик, я собираюсь организовать подставного пациента, – начал Хаус. – Одна из пациенток виртуальной клиники недавно сделала пластику груди, что вызывает у нее усталость, выпадение волос и кучу других симптомов. С завтрашнего дня я нанял… э-э-э… очаровательную девушку, для оказания некоторых услуг, в том числе для участия в спектакле в роли пациента.
– Кадди будет в восхищении, когда узнает о параде двойников, – прокомментировал Чейз.
– Кадди не будет с нами играть, – отозвался Хаус. – Уверен: Катнер уже позвал на помощь сиськомейкера, или сделает это завтра. Я дам им одно задание на двоих, а Форман тем временем будет пытаться спасти жизнь Тринадцатой или будет старательно ее убеждать, что в мире есть нечто, ради чего она очень-очень хочет жить. Сиськомейкер потребует, чтобы все держали в секрете. Моя подружка будет ждать наших заговорщиков в холле и сядет с ними в лифт. Скажет, что идет к доктору Хаусу, тогда они обо всем догадаются. А где проще всего обследовать пациента?
– В скорой, – ответила Кэмерон, а Чейз понял, что план становится все более осуществимым.
– А там будешь ты.
– Ребята могут отвести пациентку в клинику. Люди не настолько предсказуемы, – заспорила Кэмерон.
– Эти – именно настолько. Даже более предсказуемы, чем вы, блондинистые близнецы. Они не отведут ее в клинику, потому что Кадди, Уилсон или любой другой врач, не задумываясь, донесут на них. Они будут пытаться организовать круговую поруку с тобой, потому что знают: ты скорее всего посочувствуешь случайно забредшему к тебе пациенту, – продолжил Хаус. – Но вернемся к нашим баранам. Ты некоторое время подержишь пациентку у себя, покормишь, придумаешь ей набор страшных симптомов, которые весьма вероятно приведут к повреждению нервных окончаний. Я бы порекомендовал кровь из уха, но можешь фантазировать как тебе угодно. Я пришлю тебе сообщение, когда мы начнем обсуждать дифдиагноз, потом ты отправишь сообщение Катнеру и Таубу. Наша девушка знает, что делать. Постарайся не рассмеяться и скажи им, чтобы звонили мне. Если они будут знать что-то лишнее – позвонят. Но поскольку ничего знать не будут, попросят оставить пациентку на постельном режиме. Они попросят помощи у вас двоих, делайте любой тест по их запросу. Сама пригласи Чейза, если Катнер и Тауб не догадаются. Постоянно повторяй, что надо связаться со мной, но ничего не предпринимай.
– А что потом? – спросил Чейз. – Хочешь, чтобы я ее разрезал?
– Нет, идиот. Через несколько часов ты пошлешь им сообщение, что пациентка умерла. Что ты все проверил, и она действительно мертва. На этом этапе вы должны попробовать себя в разговорном жанре, потому что наши предприниматели догадаются, что что-то не так, если близняшка с длинными волосами не будет плакать и звать Кадди, – объяснял Хаус. – Пациентка будет в морге. Ты им об этом скажешь и отправишь вниз, чтобы своими глазами посмотрели. Там их буду ждать я, чтобы напугать до усрачки.
– А какова наша доля? – поинтересовался Чейз.
– Я не закрою эту клинику, – ответил Хаус. – Я заставлю их продолжить работу и делиться барышом. Вы получите тридцать процентов моей доли.
– А какова твоя доля?
– Я забираю половину.
– Тогда я хочу сорок процентов твоей доли.
Хаус немного удивился, но пожал плечами:
– Это ж мои деньги. Ладно, договорились.
– Ты не можешь поддерживать работу сайта! – не удержалась Кэмерон. – Это небезопасно и неэтично.
– Расслабься, я давно вскрыл этот почтовый ящик. Ни разу не было случаев с неправильным диагнозом от первого врача. Мы наживаемся на ипохондриках.
– Все равно это неправильно, – твердо сказала Кэмерон.
Чейз посмотрел долгим взглядом на подружку – на кону много денег, протяни руку, и они твои – потом на Хауса:
– Она не изменит своего мнения.
– А вот и благоприобретенная стойкость характера у Чейза, – закатил глаза Хаус. – Ладно, – он посмотрел на Кэмерон и взмахнул тростью, с раздражением признавая поражение. – Сайт проработает еще месяц, просто чтобы достать Катнера. Вероятно, он резко забудет про амбиции и не станет браться за большое количество случаев. Через месяц, за который он пожалеет, что вообще открыл чертову больницу, я заставлю его прикрыть сайт.
– И в случае расхождений в диагнозе ты лично позвонишь пациентам, – добавила Кэмерон.
– Ладно, – проворчал он. – И тебе не надоедает работать моральным компасом? Ну хоть чуть-чуть?
В ответ Кэмерон гневно на него уставилась.
– Не дай лицу замерзнуть с таким выражением на нем, – Хаус пошел, точнее, похромал к выходу. Чейз повернулся к Кэмерон и пожал плечами.
– Ты же в это не ввяжешься, – сказала она.
– Несколько тысяч сверх зарплаты, – ответил тот. – Да ладно тебе, Элли. Мы на них… съездим в отпуск. И потом, это Хаус. Он никогда не напортачит с диагнозом.

2. Drank them both up

2. Drank them both up

Кэмерон пыталась сосредоточиться на бумагах, когда увидела тень, выросшую из-за правого плеча. Она обернулась.
– Привет, доктор Кэмерон, – Катнер нервничал и едва заметно покачивался с пятки на носок.
Она знала, что происходит. Кэмерон ненадолго прикусила щеку изнутри и ответила:
– Привет, Катнер. Как дела? – Она не была в восторге от этого спектакля, но понимала, что онлайн пациенты будут в безопасности с Хаусом, что примиряло ее с ситуацией. Да и Катнер это заслужил. И участвовать в одной из подстав Хауса прикольно. Раньше он никогда к ней не обращался, предпочитая работать с парнями, и Кэмерон собиралась доказать, что ей все по плечу. – И можешь называть меня Кэмерон. – Это одноразовая акция, но лучше, чем ничего.
– Угу. Э-э-э… У нас есть пациент… которого надо подержать в скорой помощи.
– Пациенты здесь не задерживаются, – Кэмерон изобразила замешательство.
– А этому надо, ненадолго, – уклончиво ответил он.
– Что-то неладно в королевстве диагностики? – она изогнула бровь.
– Ну, дело в том, что… – Катнер не мог смотреть ей прямо в глаза – она прикусила губу, чтобы не рассмеяться. – Мы… организовали клинику повторного диагностирования, и одной… пациентке не понравился ее диагноз, и она пришла на личную встречу.
– И? Пусть Хаус поддержит тебя, если она тебе не верит. – Катнер посмотрел на ноги, медсестру, потолок, автомат с шоколадками, инвалидные коляски, что стояли в двадцати футах от них, и вздохнул. – Почему ты не можешь это сделать? – допытывалась она и сильно прикусила язык, чтобы не прыснуть. Ой-й.
– Потому что… потому что клиника повторного диагностирования работает, например, от имени Хауса.
Ну наконец-то.
– Ты хочешь сказать, что врешь пациентам, что некто с репутацией чокнутого гения от медицины берется за их случай через Интернет? Консультирование через Интернет не внушает доверия, а ты плюс ко всему пользуешься чужим именем! Это уголовно наказуемо, Катнер! – Она бросила свой планшет на стол – Катнер подскочил.
– Ну пожалуйста! Просто помоги. У пациентки куча пирсинга и татуировок, она жалуется на слабость и выпадение волос. Ей просто нужны антибиотики широкого спектра, и все будет отлично! – он уже начал умолять.
– Знаешь, думаю, надо сказать Кадди.
– Да ладно! Ну пожалуйста. Девица… близко к сердцу принимает симптомы.
– Дело не в этом. Кража личности – гораздо более серьезный предмет для разговора.
– Послушай, этот сайт – просто информационный центр, никто из пациентов не подвергается опасности. А то, о чем Хаус не знает, не может ему повредить. Как один из лакеев Хауса, представь, в каком дерьме я окажусь, если эта женщина продолжит мутить воду! Дай ей антибиотиков и отпусти на все четыре стороны, – Катнер умоляюще посмотрел на Кэмерон, сознавая, что находится в отчаянном положении. – Пожалуйста?
– Я не могу ее принять, – вздохнула она. – В какое отделение? Ты прекрасно знаешь, что я несу ответственность за пациентов. Эта ситуация хреново отразится на мне лично, Катнер.
– Только дать антибиотики. И последить за ситуацией. А я оплачу ужин для тебя и Чейза, если сможешь отправить ее домой.
– Ладно, – уступила Кэмерон. – Я смогу ее здесь подержать. Но если она устроит сцену…
– …пришли сообщение, – закончил мысль Катнер и крепко ее обнял. – Спасибо огромное, Кэмерон! – Он потащил ее к сильно накрашенной блондинке в татуировках – Кэмерон почти рассмеялась в голос. Почти. – Диди, познакомься, это доктор Кэмерон. Она будет давать тебе антибиотики и наблюдать за твоим состоянием. Доктор Кэмерон, это Диди.
– Рада познакомиться, – Кэмерон кивнула, смутившись, и повернулась к собеседнику. – Я все поняла. Иди, займись Хаусом. И убедись, что он сегодня уйдет через другой вход.
Катнер кивнул, светясь от радости и тревоги:
– Ясно. Спасибо, Кэмерон. – И убежал.
Она повернулась к Диди и кивнула:
– Значит, ты друг Хауса. Зови меня Эллисон.
Диди тоже кивнула и протянула руку:
– Меня вообще-то зовут Челси. А «Диди» только для этой… работы. Жаль, что мы отстаем от расписания. Думаю, второй этап начнется только завтра. Есть какие-нибудь предложения по развитию сюжета?
Боковым зрением Кэмерон заметила Чейза, околачивавшегося около стойки администратора, от которой она только что отошла, и жестом подозвала его.
– Чейз, это Челси. Она же Диди, она же пациент.
– Привет! – Он улыбнулся и протянул руку. – Немного опаздываем.
– Знаю, – кивнула Челси. – Мальчики очень долго добирались до холла. Думаю, второй этап начнем завтра, я как раз про это говорила твоей подружке.
– Они будут здесь с утра, – медленно произнесла Кэмерон. – Я приду к одиннадцати, так что почему бы тебе не зайти сюда в полдвенадцатого? Надо…
– …изобразить сложные парциальные припадки, – закончила Челси. – Я буду петь. Только сохраняйте невозмутимость.
Кэмерон услышала, как кто-то насвистывает дурацкую регги песенку «Coconut». Она обернулась и увидела Хауса.
– Вижу, вы все уже перезнакомились, – сказал он. – Привет, Дидс.
– Привет, Грег, – Челси кокетливо улыбнулась.
– Итак, из-за того, что мальчики-имбецилы так долго раскачивались, завтра нам надо ускориться. Кэмерон, скажи, что дала ей антибиотиков на ночь, и…
– Мы уже разобрались, – отозвалась она. – Полдвенадцатого подойдет?
Хаус удивился:
– Я подготовлю солдат к экзекуции.
– Отлично. У меня смена заканчивается в… три. Так что мы уходим, – ответила Кэмерон. – Увидимся завтра.
– Спокойной ночи, любовнички, – попрощался Хаус.
– Она вроде милая, – заметил Чейз, положив руку на спину Кэмерон, пока они шли переодеваться.
– Точно, – фыркнула она.
Чейз внимательно на нее посмотрел взглядом, от которого ничего не скрыть.
– Да ладно тебе, повеселись от души!
– Не беспокойся, – усмехнулась она. – Я вот думаю насчет отпуска… Может, встретим новый год на море?..

* * *

Кэмерон пришла на работу за несколько минут до начала смены. Челси стояла у дверей скорой помощи с двумя чашками кофе в руках:
– Принесла тебе один. Надеюсь, ты любишь черный.
Кэмерон удивилась, но чашку приняла с благодарностью:
– Спасибо. Давай тебя подготовим. – Она отвела Челси в ту же приемную, что и вчера. – Ты раньше играла?
Та ухмыльнулась:
– Не в… таких масштабах, но да, было дело.
– Эти татуировки настоящие?
– Только две, – Челси развернула руку ладонью вверх. – Вот эта, – и указала на небольшую звезду на запястье. – И кельтский символ на спине.
– А остальные?..
– Переводилки, смоются через пару недель. Грег за них заплатил. Господи, я не такая дура, чтобы рисковать получить столько болезней, – рассмеялась она.
– Я периодически думаю сделать себе что-нибудь, но боюсь такого количества иголок, – наугад сказала Кэмерон, передала Челси больничную робу и вышла, чтобы та могла переодеться.
– И при этом ты врач? – Челси засмеялась громче и радостней.
– Угу, – уныло отозвалась Кэмерон.
– И сколько ты встречаешься с высоким красавчиком?
Кэмерон улыбнулась:
– С прошлого мая, плюс-минус пара недель. Готова?
– Угу, – Челси ухмылялась, поправляя одежду. Кэмерон нашла пузырек фальшивой крови, который припрятала вчера и аккуратно закапала ее в ухо Челси. – Они уже, должно быть, готовы?
Запищал пейджер. «Начинайте уже».
– Да, я сейчас с ними свяжусь. Секундочку. – Она подключила «Диди» к нескольким аппаратам, сделала несколько записей в медкарте и послала сообщения. – Жди здесь. Я их приведу.
Кэмерон ждала гостей на входе в скорую помощь, притопывая от нетерпения и изображая злость. А это даже забавно. Плюс, можно задать им перцу.
– Где вы пропадали? – прошипела Кэмерон, как только подбежали запыхавшиеся Катнер и Тауб.
– Прости – дифдиагноз, – выдохнул Катнер. – Что? Что произошло?
– Сами посмотрите, – вздохнула Кэмерон.
Она отвела их к «Диди», которая сжалась в комок, дергала себя за волосы и пела песенку (Кэмерон не сразу расслышала слова. Когда они подошли ближе, оказалось, что это «Coconut»).
Они остановились и уставились на пациентку. Кэмерон постаралась ужаснуться как можно более натурально. Челси старалась как можно сильнее испугаться и с ужасом смотрела на врачей.
– Диди, – в конце концов начал Катнер. – Может, прекратите петь? – Кажется, он рассердился. Пришло время вмешаться.
– Это вокальный автоматизм. Вполне возможно, что это парциальный приступ. – Лучше сразу указать на диагноз Хауса. Пение Диди стало громче – Кэмерон прикусила щеку. – Вы должны… позвать Хауса.
– Диди! – заорал Тауб. Фантастика!
– Криком ее не вылечить, – прошипела Кэмерон.
– Она симулирует. Это способ привлечь внимание, – встрял Катнер. Черт.
Она со страхом уставилась на Диди, понимая, что сейчас парни доверяют ее врачебному мнению больше, чем собственному.
– Возможно, что-то с мозгом. – Кэмерон уставилась на Челси с удивлением: это представление просто сенсация! Надолго запомнится. А она сама даже не пошла на прослушивание на школьный спектакль, потому что уже тогда знала, что из нее выйдет очень плохая актриса.
– Точно, редкое неврологическое расстройство гораздо более вероятно, чем попытка привлечь к себе внимание! – прокричал Катнер. – То есть, ничего в поведении этой женщины не говорит: «Ну посмотрите на меня!».
«Слишком хорошо, чтобы быть правдой», – подумала Кэмерон, бросилась к Челси и убрала волосы с ее лица.
– Так, может, и стоит на нее посмотреть? – Она показала коллегам струйку крови и повернулась к ним спиной, надеясь, что ее волнение не было написано на лице. Парни склонились друг к другу, ничего не понимая. – Ей нужен полный неврологический осмотр. – Кэмерон посмотрела на Катнера и Тауба – казалось, они сейчас обмочатся. – Найдите Хауса!
– Кэмерон, пожалуйста, – начал Катнер. – Дай нам еще несколько минут. Мы разберемся.
Она отпустила волосы Челси.
– Угу, как вы только что продемонстрировали.
– Просто... дай нам время подумать, – попросил он.
Кэмерон закатила глаза:
– Посоветуйтесь хотя бы с Чейзом. – Наконец-то появился способ его упомянуть. – Потому что тут нужно второе мнение. А мое вы уже знаете.
Катнер кивнул, в его глазах плескался ужас.
– Обещаю, я поговорю с Чейзом. Только дай нам несколько минут. – У парней запищали пейджеры. – Блин. Надо разобраться с сообщением, а потом я пообщаюсь с Чейзом. Честно. – И они быстро убежали.
Наконец-то можно было посмеяться всласть. Афера оказалась забавной и веселой. Кэмерон оперлась на кровать, едва не скатившись на пол от смеха.
– Вот, возьми, – выдохнула она. – И напиши сообщение Чейзу. Пусть идет сюда.
– С тобой все в порядке? – спросила Челси.
– Все отлично, – задыхаясь, ответила Кэмерон. – Это было… что-то. Достойно какой-нибудь статуэтки, Эмми, например. Правда. – Она все никак не могла прекратить смеяться. – Я здесь чуть-чуть посижу.

3. Called the Doctor, woke them up

3. Called the Doctor, woke them up

Чейз обнаружил свою девушку лежащей на кровати в уголке Челси и давящейся смехом.
– Она в таком состоянии уже пять минут, – сказала Челси.
– Я ничего не могу поделать! Это было круто! – Кэмерон в конце концов села и утерла слезы кулаками. – Я серьезно, Роб, это было что-то с чем-то. Она пела «Coconut», а Катнер и Тауб перепугались до икоты. – Кэмерон опять засмеялась. Чейз улыбнулся, ковыряя линолиум ботинком, и радовался, что она так счастлива и весела. – А их лица, когда появилась кровь... Удивительно, что Катнер не обмочился.
– Кажется, ты думала, что это плохая идея, – припомнил Чейз.
– Заткнись, – она улыбнулась. – Я велела Катнеру найти тебя, чтобы ты еще раз подтвердил диагноз "Позовите Хауса". Хочешь чего-нибудь поесть, а потом он найдет нас здесь? – Чейз понял, что очень голоден. Он был на работе с шести утра, смена закончится в два, но операций сегодня больше не запланировано.
– Конечно. – Он повернулся к Челси. – У тебя есть несколько часов. Хочешь переждать в комнате отдыха хирургов? Ребята там тебя не найдут, а когда Хаус будет готов, я тебя оттуда заберу.
– Отличная мысль, – она спрыгнула с кровати. – Можно?.. – она кивком указала на одежду.
– Да, конечно. – Кэмерон выскочила наружу и вытащила за собой Чейза. – С тобой приятно работать, Челси.
– Аналогично, – раздалось в ответ. – Ты прекрасно справилась.
Чейз заметил, что Кэмерон не отпустила его ладонь по дороге в кафетерий.
– Я серьезно, все прошло без сучка и задоринки. Катнер влип по самые уши и к Хаусу не пойдет, на это можно надавить. Он не сломается. Проведем несколько тестов, потом я попрошу сестер в скорой сказать, что она умерла от остановки дыхания. Потом ребята придут к тебе или ко мне, а мы отправим их в морг.
– Посмотри на себя, образцовый правонарушитель, – подразнил ее Чейз. – Не хочешь уволиться и пойти разбойничать на большую дорогу, как Бонни и Клайд?
– Только если в конце удастся переспать с Бредом Питтом. Извини, но ты знаешь, что он находится в начале списка потенциальных любовников.
– Не та пара бандитов, – пробормотал он – Кэмерон рассмеялась.
Они только сели за стол, как подбежал Катнер. Он еще не успел ничего сказать, когда вмешался Чейз:
– Кэмерон мне все объяснила.
– А, хорошо, – ответил Катнер. – Спасибо, что помогаете.
Чейз заметил, что Кэмерон изогнула бровь, но задал следующий вопрос:
– Как думаешь, что это?
– Может быть, аневризма, – ответил тот. – Нужно следить за давлением и начать курс блокаторов кальциевых каналов.
– Или, – Чейз поковырял салат, – ты можешь рассказать Хаусу.
– Не могу. – Катнер выглядел настолько удрученным, что Чейз едва сдержал смешок. Кэмерон была права.
– У тебя будут проблемы. – Она прожевала картошку-фри. – Но с другой стороны, пациентка больна.
– Она поет, – возразил Катнер – Кэмерон посмотрела на него с сочувствием.
– А еще у нее идет кровь из уха и выпадают волосы, – продолжил Чейз. – Аневризма не объясняет боль в суставах.
– Ее объясняет болезнь Уилсона, – предположил Катнер.
Кэмерон поставила на стол стакан.
– Нет колец Кайзера-Флейшера.
– Анорексия, – озвучил новую версию Катнер.
– А это уже крик отчаяния, – заметил Чейз. Катнер на секунду потерял дар речи.
– Опухоль билиарной системы запустила паранеопластический синдром, – не сдавался он.
Чейз посмотрел на Кэмерон. Этот диагноз все объясняет. Черт, а мальчик хорош. Чейз вспомнил, как тот критиковал метафору парового катка, когда умер отец Хауса. Парень не сдается.
– Это... может и подойти, – Чейз изобразил удивление – Кэмерон вздернула брови.
Внезапно Чейзу в голову пришла идея. Она противоречила честности Кэмерон и правилам Хауса, но ему было все равно.
– Сделаю МРТ для проверки. – Он встал.
– Правда? – Благодарности в голосе Катнера было даже больше, чем у реципиентов донорского сердца.
– Ну, у тебя же нет времени, – пожал плечами Чейз. – А это значит, что я могу потребовать двадцать пять процентов твоих левых доходов, и ты мне их отдашь.
Кэмерон искоса посмотрела на Катнера, удивившись такому повороту событий. Она вынуждена была признать, что это уже наглость. Катнер внимательно на них посмотрел, потом откинулся на спинку стула, признавая поражение. Чейз кивнул, поцеловал Кэмерон в щечку и отправился искать Хауса и Челси.
Следующие несколько часов все было просто: он устроил Челси в морге, провел последнюю операцию и пошел в раздевалку, чтобы отправиться домой.
– Это было круто, – протянула Кэмерон из-за его спины, когда он открывал свой ящичек.
– Такие выходки всегда сводят тебя с ума, да? – пошутил он, стягивая через голову хирургическую робу.
– Угу, – она встала за его спиной, совсем рядом.
– А я думал, ты не одобряешь шантаж, – сказал Чейз, упираясь затылком в ее лоб.
– Это все робингудные фишки, – она попыталась все объяснить рационально. – Попытка преподать урок идиоту, грабящему еще больших идиотов. – Кэмерон обвила тонкими холодными руками его талию.
– И ты бросила работу и нашла меня, чтобы это сказать? – Чейз рассмеялся, но не сдвинулся с места.
– У меня перерыв, – она наконец его поцеловала. Через несколько секунд Кэмерон сделала шаг назад: – К сожалению, только десятиминутный. Поэтому мне нужно идти обратно и дожидаться Катнера. Я закончу в шесть, и мы пойдем ужинать с Форманом, как договаривались...
– Как ты договорилась, – заметил он.
– Томаты, помидоры – какая разница? Я хочу посмотреть, чем закончится эта история, – она провела ладонями по его предплечьям. – А потом – стирка. – Кэмерон хитро улыбнулась.
– Жду не дождусь, – проворчал Чейз, заводя руки назад, чтобы обнять ее.
– Да ладно тебе, будем спать на свежих простынях, – она еще раз его поцеловала и отошла на шаг. – А еще нужно спланировать путешествие. Бонусом всей этой аферы был отпуск, а мне еще надо оценить пляжи.
– Могу добавить один пункт в список курортов.
– Какой?
– Бонди, – Чейз развернулся к ней лицом. Черт, изображать обходительность, стоя с голым торсом и упираясь спиной в ледяную металлическую дверцу, получается плохо.
– Австралия, – Кэмерон внимательно посмотрела на него. – Отличная мысль, думаю, погода там будет прекрасная. – Она глянула на часы. – Мне пора бежать. – Она послала Чейзу воздушный поцелуй и скрылась с глаз. Вся эта шалость раскрепостила ее до каких-то невероятных пределов.
Чейз добрался до бара последним, Кэмерон уже заказала напитки. Он сел на обычное место – по традиции Форман оказывался в середине (что сейчас неимоверно раздражало) – и ждал, пока Кэмерон подводила разговор к Челси-Диди.
Но она не успела, потому что около столика нарисовались Хаус и Диди.
– Форман, – Хаус достал из кошелька двадцатку. – Принеси два пива. И сдачу я пересчитаю. – Форман окинул взглядом всю компанию, но пошел к стойке, постоянно оглядываясь. Чейз быстро подсел к Кэмерон – Хаус и Челси пристроились напротив.
– Как все прошло? – спросила Кэмерон.
– Напугал их по самое не могу. Странно, что младший не обделался, – ответил Хаус и строго посмотрел на них: – Вы сегодня неплохо поработали. Кэмерон, поздравляю, ты сумела заткнуть своего невыносимого ангела, сидящего на правом плече.
– Спасибо, Хаус, – она улыбнулась. – И, Челси, отличное было представление.
– Спасибо, – отозвалась та. – Если бы все мои заказы были такими забавными.
– Ну, нельзя всегда все получать, – без тени ехидства ответил Хаус и достал из заднего кармана джинсов две бумажки. – Чейз, вот твоя доля недельных доходов Катнера. – Он бросил оба чека на стол.
– Он выписал два? – Чейз с подозрением посмотрел на них. Один был выписан на тысячу пятьсот долларов, второй – на девятьсот.
– Ну, я велел ему отсчитать для тебя тридцать процентов моей доли – что, заметьте, само по себе неплохие деньги – но потом Катнер заявил, что ты получишь еще двадцать пять процентов его оставшейся доли за проведение тестов. Я сказал, что в этом нет необходимости, – Хаус нахмурился. – Но он возразил, что боится тебя. Используй эту информацию с толком.
– А ты вел себя с ним как настоящий бандюган с мелким торговцем, – озвучил свои наблюдения Чейз.
– Если у тебя в руках не будет чека от Катнера до пяти часов вечера в течение следующих четырех недель, шепни мне, я пошлю к нему Уилсона с бейсбольной битой, – ответил Хаус.
– Спасибо, – Чейз убрал чеки в карман.
– Хотите остаться на ужин? – спросила Кэмерон и взяла Чейза за руку.
– Нет-нет, у меня еще остались два часа, и я намерен их потратить, – Хаус потянул Челси за собой, заставляя встать со стула. – Мы с вами, детки, отлично сработались. Спасибо за игру.
– Вы лучше всех, – Челси тепло улыбнулась. Ее волосы перестали казаться жесткими и ломкими в тусклом освещении бара. – Серьезно.
– Куда вы собрались? – спросил Форман, принесший пиво.
– Перейдем сразу к десерту, – Хаус забрал у Формана сдачу. – Пиво для них, – он указал на Чейза и Кэмерон, потом обнял Челси и поцеловал ее взасос. – Я победил! Спокойной ночи, мальчик и девочки, – сказал он и направился к выходу.
– Он, что, под кайфом? – растерянно поинтересовался Форман, наблюдая в окно за удаляющимися фигурами, и поставил кружки перед Чейзом и Кэмерон.
– Возможно. Вероятно, – ответила Кэмерон, взяла кружку и подняла ее, давая понять, что хочет чокнуться.
Чейз услужил даме и глотнул пива. У него был вкус победы и двух бесплатных билетов в Сидней.
– Да какая разница. Это же Хаус.

@темы: Роберт Чэйз, команда Хауса, Элисон Кэмерон, переводы, Грегори Хаус, фанфики, гет, джен

---

[Эйни Птичка-Синичка]

Три галлюцинации, изменившие мир Грегори Хауса.

АВТОР: Эйни
БЕТА: Аленник.

ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ/ПЕЙРИНГ: Хаус / Уилсон
РЕЙТИНГ: R (в основном за лексику)
КАТЕГОРИЯ: slash
ЖАНР: romance, angst

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Хаус и галлюцинации…галлюцинации и Хаус, знакомо, не так ли? Только в этот раз у галлюцинаций будут весьма неожиданные последствия.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Главный герой-наркоман, сволочь и мизантроп. Как? И вас это не пугает?

ОТКАЗ: Все права у правообладателей, мое - лишь больная фантазия и слешные 3-D очки.
АРХИВИРОВАНИЕ: пожалуйста, предупредите автора, если хотите разместить этот фик на другом сайте.
Комментарии: Термин «Утята» был придуман не мной, как вы прекрасно понимаете.
Сразу предугадывая критику на некоторую схожесть отношений Хауса и Уилсона на описываемые мной их отношения в «Отпуске в Лас-Вегасе», хочу сказать, что это не от недостатка фантазии. Просто истории писались практически одновременно друг с другом, и в тот момент я была полностью сосредоточена именно на этом ракурсе видения Хилсона. Надеюсь, вы поняли о чем я… ^___^


Посвящается Аленику,
открывшему для меня мир «House M.D.», в результате чего и было создано это чудовище.



Я снова галлюцинировал.
Кажется, это становилось уже традицией - если год был прожит без галлюцинаций, можно было смело вычеркивать его из моей биографии. И как, наверное, любого наркомана со стажем, к тому же практикующего различного рода эксперименты над собой, сам факт наличия галлюцинаций меня не пугал. В конце концов, в них не было ничего такого, с чем бы я, после некоторого анализа, не смог бы справится сам.
Меня пугала их причина.
Ее не было.
Нет, правда, никакого коктейля из спертых в аптеке таблеток в замен викодина - оранжевая баночка по-прежнему обиталась в моем кармане и изредка радовала перестукиванием капсул, никаких чокнутых ублюдков, стрелявших в меня…
Ничего.
Разве что тот мужик, с которым я поспорил на прошлой неделе. Какой-то доморощенный психоаналитик с шаманскими замашками полчаса втирал мне, что сделает меня счастливым. В итоге, я согласился стать счастливым за двадцатку и позволил загипнотизировать себя с помощью круглой, переливающейся алмазными гранями штуковины. Сам сеанс гипноза я помню превосходно, как и слова, что все время повторял тот шарлатан. Кажется что-то о том, что мне нужно взглянуть в лица собственных демонов, и тем самым одержать над ними вверх.
Тогда мне это показалось очень забавным. Нет, правда, мне Грегори Хаусу предлагают взглянуть в лицо демонам, когда все мои демоны и так гуляют на свободе…
Но сейчас.… Сейчас это начинало пугать меня, а чувство страха я просто ненавидел. Потому чаще всего предпочитал его просто игнорировать, но игнорировать все больше разрастающееся беспокойство, нервно сжимающее желудок, уже не получалось.
Прежде всего, я считал себя врачом, а эти необъяснимые галлюцинации могли встать между мной и правильным диагнозом, потому как появлялись совершенно не вовремя - на то они и галлюцинации - и выбивали меня из колеи на весь день.
Но если честно признаться, все это до одури меня интриговало. Очередная загадка. Под названием Грегори Хаус.
Я всегда любил выигрывать у сильных противников, а эта борьба обещала ко всему прочему стать очень интересной.

Тот день начался как обычно. Я опоздал в клинику на два часа, вовремя успел скрыться от праведного гнева и возбуждающей груди Кади за закрывающимися дверьми лифта, потом какое-то время проторчал в овощехранилище, пожаловался коматозникам на несправедливость жизни - они то меня уж точно понимали - переключая от скуки кабельные каналы и не задерживаясь ни на чем конкретно. Нога привычно ныла и требовала очередной кровавой жертвы от моей печени - я привычно согласился с ее требованиями и закинулся двойной порцией викодина, лениво размышляя о том, что если в ближайшее время к нам не поступит какой-нибудь мало-мальски интересный случай, мне придется заразить мойщика окон гондурасской лихорадкой, чтобы потом понаблюдать за паникой Утят.
Или инсценировать собственное похищение и смыться с полученными в качестве выкупа деньгами в Лас-Вегас. Интересно выложит Кади за меня еще сто миллионов?
Не уверен. Зато Уилсон наверняка продаст свой дом и машину, и обворует всех без исключения из своих раковых детишек. Только вот дома у Уилсона не было, машина была старенькой, а с раковых детишек особо и взять то было нечего. Так что выходило, что даже на Атланту не хватит.
Эх, прощай, отчаянные каникулы.
Тут на мое счастье я наткнулся на повтор сорок пятой серии «Главного Госпиталя» и смог полностью отключить свой мозг. Как раз на второй рекламе, после которой наконец-то должно было быть объявлено имя отца ребенка Луизы, в палату вошел чем-то сильно недовольный Уилсон. К слову о Уилсоне: довольным он по-моему бывал только на собственных свадьбах, возможно, именно поэтому и был женат на половине женщин штата Нью-Джерси.
-Хаус! Тебя Кади обыскалась, - сообщил он мне. Жаль, что эта истина была мне так же известна, как и то, что дважды два равняется четырем, а то бы я сделал хоть какую-то попытку удивится.
Видя отсутствие правильной реакции на моем лице - если конечно не считать увлеченное пережевывание «Сникерса» правильной реакцией, он добавил.
-Есть пациент.
Я продолжал его игнорировать, хотя внутри все уже радостно сжималось в предвкушении интересного дела.
-Подросток, семнадцати лет. Доставлена к нам с передозировкой наркотиков.
Как будто к нам доставляют с передозировкой счастья или одухотворенности.
-И еще, она слышит голоса. Слышит их с детства.
А вот это интересно. Голоса в голове – это всегда интригует, если только ты сам их не слышишь. Хотя… сам бы я, пожалуй, не отказался от ежедневных концертов Боба Марли в моей черепной коробке.
Я бодро скинул ноги с кушетки всем своим видом демонстрируя намерение изгнать прочь голоса, ну или хотя бы всласть натешиться над Утятами.
И тут меня накрыло.
Перед глазами замелькали несвязные образы, а потом я обнаружил себя идущим по коридору больницы. Я был одет в белый халат, и люди, проходившие мимо - и сотрудники и посетители, -улыбались мне и доброжелательно кивали. Обычно все вокруг при моем появлении напрягались, ожидая очередной идиотской выходки в моем исполнении, но в этот раз они все вели себя так, словно я стал счастливым обладателем миллиона долларов, который должен был непременно потратить и раздарить до вечера. Вот молоденькая сестра из педиатрии подмигнула мне, а я, к своему Уласу, улыбнулся ей в ответ. Ординатор из неотложки - кажется, его звали Дэн, проходя мимо меня, кинул какую-то глупую шутку, и мы как два последних идиота синхронно рассмеялись над ней. Ярко светило солнце, играла какая-то веселая песенка про любовь, а сам я был в очень хорошем расположении духа. Черт, да я просто сиял!
До омерзения отвратительная картина-мир, где все любят Грегори Хауса. И где Грегори Хаус ведет себя так, чтобы его все любили.
Невозможно.
-Хаус! Хаус!
Я крепко зажмурился, не желая наблюдать за происходящим бредом, а когда вновь открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на полу. Надо мной висело явно обеспокоенное лицо Уилсона, который тут же с воодушевлением начал светить мне в глаз фонариком. Я недовольно поморщился от света, и попытался подняться, но проворный онколог немедля пригвоздил меня к полу.
-Лежи, Хаус. Ты неожиданно отключился, это может оказаться что-нибудь серьезное. И ты кажется, разговаривал. Это что, была галлюцинация?- в его голосе помимо волнения присутствовала львиная доля подозрения.
-Нет, конечно, нет! Кажется, у меня начались преждевременные роды, немедленно зови сюда акушерку.
Объяснять ему мне ничего не хотелось. Не сейчас. Я все еще не отошел от только что увиденной сцены, и мог ненароком проболтаться, а Уилсон уже несколько лет только и ждал удобного случая, чтобы вручить меня своим друзьям из психиатрического отделения.
Я оттолкнул Уилсона и поднялся, опираясь на кушетку.
Мой мозг уже пришел в полную активность и теперь возбужденно перебирал все возможные причины галлюцинации. Возможно, кто-нибудь решил повеселиться и подменил мои таблетки? Или…
-Хаус? Ты меня слышишь?
Я раздраженно повернулся к Уилсону. Иногда этот тип до жути бесил меня своим занудством и поведением а-ля мамочка. Иногда.
-Да! И какого черта ты еще здесь делаешь? Ты хочешь, чтобы твои будущий крестник родился среди полумертвых тел под звуки рекламы шампуня?
Уилсон раздраженно и как-то подозрительно внимательно глянул на меня цепким взглядом врача и, передернув плечами, вышел из палаты.
«Возможно, он обиделся», - смотря вслед его удаляющейся фигуре подумал я.
В этом весь Уилсон - его невозможно вывести из себя годами воруя у него деньги, жестоко подшучивая над ним и в открытую называя его идиотом. Но стоит мне только в очередной раз отмахнуться от его трепетного отношения к моему здоровью, он оскорблялся, словно герцогиня, получившая приглашение посетить открытие борделя. Как будто мое здоровье принадлежало больше ему, чем мне. Или он был заинтересован в нем больше, чем я.
Спустя несколько минут я поковылял за Уилсоном, с сожалением оставляя за собой загадку имени отца ребенка Луизы, и троих человек, полностью разделявших мое отношение к жизни.
Но с другой стороны меня ждало интересное дело, издевательство над Утятами, и припасенная на дом загадка галлюцинации.
Так что я даже мог бы почувствовать себя чуточку счастливым, если бы не идиотская реакция Уилсона на мое идиотское поведение.

Второй раз меня накрыло несколько дней спустя, прямо в кабинете у Кади, которая разошлась во всю, распекая меня за неэтичное поведение с пациентом. Ничего неэтичного в своих действиях я не видел - ну подумаешь, намекнул вновь беременной мамаше и без того семерых детей, что колонизация Марса еще не началась. Но Кади, двинутая на идее материнства, мою шутку не оценила.
Как раз когда она уже перешла ко второй части своей обличительной речи, (я держу тебя в клинике и терплю все твои выходки бла-бла-бла) перед глазами у меня все поплыло. Я не обратил на это внимание. Уже две ночи подряд я толком не спал, размышляя над Моей Загадкой, и потребляя немыслимое количество спиртного, так что некоторая расфокусировка зрения меня не пугала. А вот когда я обнаружил, что все погружается в темноту, я заволновался. Галлюцинировать перед Кади не хотелось. Этот эсесовский генерал в юбке и с грудью третьего размера (между прочим, весьма симпатично обтянутой блузкой) могла потом всю жизнь доставать меня, припоминая услышанное. К тому же она могла отобрать у меня Мою Загадку, отдав ее на растерзание каким-нибудь опытным психиатрам, которые с наслаждение Каннибала Лектора вгрызутся в мои мозги, и вряд ли что-то оставят от них после себя
Я лежал, привязанным к кушетке в темной палате. От моих рук тянулись нити капельниц, а голова была зафиксирована металлическими держателями. Впервые за несколько дней я ощутил укол страха – на безобидную предыдущую галлюцинацию это похоже не было. Это вообще не было похоже на мои обычные галлюцинации, скорее это напоминало один из ночных кошмаров, изредка мучавших меня. Но я предпочел, как всегда проигнорировать это чувство, в конце концов, чтобы дальше не произошло - это всего лишь мираж, видение, и пока я ясно осознаю это, ничего со мной не случится.
Неожиданно из окружающей меня темноты к кушетке подошел человек, одетый в хирургический костюм для операции. Половину его лица скрывала маска, но не узнать самого себя я не мог.
- Тебе не кажется, что она слишком многого требует?
-Я тоже всегда считал, что третий размер груди не дает тебе право издеваться над другими.- Шутить для самого себя было странно.
-Я не про Кади. Грэг, обычно человек управляет своей ногой, а не нога человеком. Я помогу тебе это осознать.
Теперь это больше напоминало малобюджетный фильм ужасов, хотя непосредственное участие в нем придавало определенную пикантность. Ладно, не пикантность. Я просто затрясся от страха, потому как Джейсон (так я про себя окрестил свою копию немного позже) достал с тумбочки с инструментами автоматическую пилу, предназначенную для ампутаций. И только тогда я понял, что не чувствую свою ногу - не просто не чувствую боли, а всю ногу в целом. Видимо она была заботливо подвергнута местной анестезии.
В тот момент пульс у меня зашкалил под сто сорок. Не каждый день увидишь, как сам себе отпиливаешь ногу, пусть даже это всего лишь…
А что это? Галлюцинация?
Как я ни старался не выпускать эту мысль из головы, она все равно просачивалась и убегала, оставляя после себя чувство первобытного ужаса перед надвигающимся.
-Эй, ты совсем ебнулся? Оставь мою ногу в покое!
-Брось, Грэг. Она тебе не нужна. С протезом тебе будет легче. - Он немного помолчал, занятый тем, что протирал мою ногу йодовым раствором.- Или тебе нужна не нога, а боль в ней?
А потом он включил инструмент и начал пилить. Я не почувствовал ничего. Ни малейшего дискомфорта.
Только ужас от вида металла, вгрызающегося в мою плоть все глубже и глубже. И этот ужасный звук. И кровь.
Не подумайте, что у меня не все в порядке с нервами, или что я слабак, но я просто отключился.
Придя в себя и обнаружив, что лежу в палате своего госпиталя я с чувством затаенного трепета начал перебирать картины недавнего прошлого. Разбирать галлюцинацию по кадрам. Осмыслять ее.
Это было улетно. Такой встряски и такого выплеска адреналина я не ощущал давно. Это было даже круче…черт, я даже не знал с чем это сравнить.
И тут в палату вошел Джейсон.
Он по-доброму мне улыбнулся - а я и не знал, что умею так - и протянул мне какой-то сверток.
Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, явно не справляясь с тем ужасом, что пронзил меня, стоило мне взглянуть на то, что лежало в свертке.
Я в панике отбросил покрывало и обнаружил вместо моей ноги жалкий обрубок, перетянутый голубоватыми бинтами.
-Я принес тебе ногу, Грэг. Ведь это она нужна тебе, а не боль в ней, ведь так?

-Хаус, ты меня слышишь???
Я открыл глаза, все еще переживая последние моменты галлюцинации.
Наверное, в первый раз в жизни я был настолько рад видеть рассерженную Кади, и ощущать дикую боль в своей ноге. Моей ноге, черт подери!
-М? Что? - в голову как назло не лезло ничего путного, чтобы обезопасить Свою Загадку от цепких ручонок глав. врача.
-Ты галлюцинировал… - она сказала это, словно застукала меня с бомбой в руках в окружении спящих детсадовцев.
-Ничего подобного.- Моя Загадка. Не отдам.
-Да, Хаус. Ты отрубился, потом начал умолять не трогать твою ногу, пульс у тебя зашкаливал, а дыхание сбилось. Ты явно видел что-то, что испугало тебя. Галлюцинировал.
Жадная еврейка. И ничего я не умолял.
-Мне пора. – я со всей возможной скоростью направился в сторону двери.- Пациенты ждут, знаешь ли.
Мне действительно надо было смыться домой прежде, чем Кади найдет Уилсона, или Уилсон найдет Кади, и они узнают друг от друга о произошедшем сегодня и несколько днями ранее, и решат меня принудительно госпитализировать.


Когда полчаса спустя я приехал домой, меня уже ждало несколько сообщений на автоответчике от Уилсона, который просил перезвонить ему, как только смогу.
Выдернув шнур из розетки, я решил все проблемы со связью с внешним миром, и прошел на кухню, где накормил себя и Стива МакКвина вчерашними спагетти. Стив МакКвин был явно доволен сменой обычного рациона, на что-то более вредное и калорийное, и решил продемонстрировать мне свою радость бешеным передвижением по клетке из угла в угол.
И тут меня озарило. Я, наконец, вспомнил того мужика, снабдившего меня двадцаткой, и его слова о демонах и прочей чепухе. Теперь я стоял перед выбором - позвонить ему и признать тем самым, что он не шарлатан, либо все-таки сделать, как он советовал, и…
Что и.…Стать счастливым?
Черт!
Загадка была разгадана, спагетти съедены, а галлюцинации остались.
Как и работа, с которой в сложившихся обстоятельствах я не мог наверняка справиться.
Ладно, хоть ту девчонку с голосами я диагностировал еще вчера, а новых случаев пока не поступало. Ну и ко всему прочему не стоило забывать об Утятах, которые наверняка в лепешку расшибутся, только чтобы доказать мне свою значимость и полноценность в умственном плане.
Так что, немного поразмышляв, я решил воспользоваться отпуском, от которого отказался два месяца назад. По прикидкам - викодина, припасенного в квартире на такие вот дни, мне должно хватить не то, что на отпуск, с ним я и ядерную зиму пережил бы ни о чем не волнуясь. Денег можно было стрельнуть у Уилсона, или на крайняк украсть их у него. Где-то у меня завалялась его кредитка, которую я выкрал у него на прошлой неделе.
Поразмышляв над ситуацией еще пару минут, я бросил тарелку в раковину и направился в гостиную, вступать в бой со своими демонами, и ждать очередной галлюцинации.


Три дня и миллион оставленных на автоответчике сообщений от Кади спустя, я валялся на полу в собственной гостиной, с интересом изучая потолок. Я был пьян.
Вообще-то я был пьян все эти три дня подряд, но именно сегодня степень моего опьянения вполне могла бы посостязаться с Великой Китайской Стеной. Я был вымотан физически и духовно. Постоянные размышления о смысле тех галлюцинаций не давали мне заснуть по ночам, и требовали все новых порций алкоголя для их развития.
Я взглянул в лица собственных демонов, и выводы, к которым я пришел в результате этого, были не утешительны. Нет, они были просто омерзительны.
Вывод первый.
Мне хотелось нравиться людям.
Чушь!
Люди, желающие нравиться всем, не ведут себя как законченные мерзавцы. И я не такой кретин, чтобы допустить хотя бы мысль о том, чтобы вести себя со всеми как Уилсон.
Или, что еще хуже, как Кэмерон.
Вывод второй.
Я был привязан к боли. То бишь я был мазохистом.
Чушь! Люди, любящие боль, не страдают от нее, и не принимают обезболивающие, они наслаждаются и упиваются ею.
…………………………………………………………………………………
Ладно, я действительно порой подумывал о том, чтобы относится к людям получше. По крайней мере к тем, кто этого заслуживает. Но это вовсе не значит, что мне хочется им нравиться. А боль…Боль теперь определяла всю мою жизнь - мои поступки, настроение, поведение, слова. Боль определяла меня. Позволяла мне плевать на правила, и на людей, и на их отношение ко мне…Боль делала меня тем, кем я являюсь.
Пусть даже таким я себе самому не всегда нравился.
Но отказаться от нее, означало бы начать все по - новой. Перекроить всю свою жизнь и мировоззрение, и совершенно непонятно к чему придти в итоге.
Я нужен людям таким, и именно за мое стремление во всех случаях искать правду, а потом бросать ее на всеобщее обозрение, невзирая на чужие чувства, меня ценят. Не любят, но ценят. И не факт, что, изменив себя, я не потеряю большую часть своей ценности, и не факт, что обрету их любовь.
В любом случае я рискую потерять больше, чем приобрету. А потерять некоторых людей я просто не могу. Это даже хуже того, чтобы лишиться ноги - без нее-то я как-нибудь справлюсь, а вот, к примеру, без дружбы и понимания Уилсона жизнь может потерять последние краски. Без его рассерженного взгляда, и вечных нотаций по поводу моего образа жизни, без наших споров и подколок, без обсуждения нового бюстгальтера Кади или отношений Кэмерон и Чейза
Я лежал на полу и думал, о том, что две галлюцинации и три дня самокопания позволили мне взглянуть на свою жизнь по-новому, и осознать, как многое я предпочитал игнорировать и не замечать ранее. Я наконец смог признаться хотя бы себе в том, что я как и все люди жажду тепла и понимания, жажду быть любимым не за что-то, а просто так, и в боязни не получить желаемое, сам отвергаю людей.
Простое осознание факта. Что оно могло изменить? На самом деле это меняло все, потому как изменило меня самого.
Ощущение, будто я был не в трехдневном запое, а в долине Тибета изучал истины йогов.
Но теперь мне действительно стало не по себе.
Я боялся очередной галлюцинации, и того на что она еще может мне указать. А таких вещей было много. О чем еще я неосознанно старался не думать, игнорируя свои ощущения.
Например…
Уилсон заходит в комнату. Он как всегда безупречно выглядит, даже после рабочего дня. Рубашка свежая и не помятая, галстук идеально гармонирует с ее цветом, а туфли глянцево поблескивают.
Педант. За это я его тоже порой ненавижу. Порой.
Я смотрю на него, не совсем понимая - реальность это или мой мозг снова решил поиграться, развлекая себя сценами моих затаенных желаний.
Уилсон тем временем оглядывает комнату, и садится на диван рядом со мной.
-Ты хотел мне что-то сказать, Хаус?
НЕТ.
НЕТ.
НЕТ.
-Я…
-Говори, я всего лишь твой глюк. Причем последний. Признайся себе, и тебе наконец-то станет легче.
-Нет.
Уилсон равнодушно передергивает плечами и откидывается на спинку дивана, закидывая ноги на столик.
-Ладно. Тогда за тебя скажу это я. Ведь это надоело тебе так же сильно, как и мне. Правда, в том, что ты уже 4 года подумываешь о том, чтобы трахнуть меня. То есть его, конечно. О, нет, ты не педик, но ведь Уилсон особенный. Единственный. Ты ненавидел всех его жен и подружек. Он единственный кто принимает тебя таким, какой ты есть. Он умен и успешен. И просто физически привлекателен. И иногда у тебя встает на своего лучшего друга. Вот она - вся, правда. Не так уж и ужасно, если подумать. Особенно, если учесть то, что твои отношения с ним - это самые длинные отношения в твоей жизни. Рекордно длинные надо заметить. Тебя устраивает в нем почти все, а то, что не устраивает, ты вполне способен не замечать и игнорировать. Делай выводы, Хаус. Если не признаешься ему, признайся в своих чувствах хотя бы самому себе, и перестань, наконец, разрушать вашу дружбу.
Я смотрю на него, от шока не в силах понять - чего мне хочется больше - подняться и двинуть ему разок в челюсть, либо и впрямь повалить на диван и оттрахать.
Нет, это получится какой-то извращенный нарциссизм.
Блядь, а вот это уже не смешно. В отношениях вообще мало смешного, как я успел сделать вывод. Обычно они либо оканчиваются плохо, либо вовсе не оканчиваются, и продолжают мучить некогда наивных простаков. А друг, притом единственный, гораздо лучше…гипотетической возможности ненормальных отношений. К тому же Уилсон явный натурал. По крайней мере, три жены, и куча перетраханных им медсестер в клинике утверждали, что это так. Да и вообще, я тоже убежденный натурал.
Со второй попытки я все-таки поднялся с пола, и, шатаясь, проковылял на кухню, оставив в гостиной трость и свою галлюцинацию.
Стив МакКвин не ел ничего уже вторые сутки, вдруг вспомнилось мне. Да и посуду бы не мешало помыть.
-Тебе не мешало бы подумать о своей жизни, Хаус. Как долго ты будешь отталкивать тех, кто… - голос Уилсона звучит прямо в моей голове, только интонации в нем скорее мои собственные.
Я не выдерживаю и запускаю тарелку в стену, ее осколки разлетаются и один из них чиркает меня по лицу.
-Заткнись, черт подери!
Я действительно не хочу об этом думать. Я человек действия, и если я приду к решению, я воплощу его в жизнь немедля. И потеряю лучшего друга. А Уилсон…он слишком дорог мне, чтобы вот так вот позволить себе вычеркнуть его из своей жизни
-Хаус?- в кухню входит Уилсон. Наваждение прямо какое-то. Я по инерции чуть не посылаю его снова, но вовремя понимаю, что этот - настоящий. Не та рубашка , не такой идеальный пробор, и выглядит он если честно не очень. Темные круги залегли под глазами, кожа бледнее, чем обычно. С этой мыслью приходиться признаться себе, что я знаю, как обычно выглядит кожа Уилсона. Блядь.
Он явно чем-то напуган и расстроен.
Возможно, сразу несколько из его раковых детишек сегодня отправились на небо. И он так не вовремя решил напиться в дребезги со своим лучшим другом.
Он осматривает кухню, заваленную упаковками из-под заказанной на дом еды, и пустыми бутылками, на осколки, рассыпанные по полу.
На меня.
Я три дня не мылся, пил как сатанист во время второго пришествия, и я разговариваю сам с собой. Та еще картина. Полный улет.
Теперь мне становятся понятными и его испуг и расстройство. Никаких новоявленных ангелочков, просто, по его мнению, я в очередной раз устраиваю себе процесс саморазрушения. Или окончательно схожу с ума, что в принципе не так уж и далеко от истины.
И он как всегда винит себя во всех моих бедах и глупостях, потому что, по его мнению, лучшие друзья и созданы, чтобы предотвращать подобное. Потому что он должен был вовремя заметить и правильно среагировать, а не позволить себе разозлится на меня и выйти тогда из кабинета. Бог весть, что они с Кади успели нафантазировать за эти три дня. Наверняка перебрали все возможные причины - начиная от незаконных экспериментов инопланетян над людьми и заканчивая внезапно пробудившейся во мне способностью видеть будущее.
Я бросаю мокрую губку обратно в раковину и без сил сажусь на стул.
-Что? - как можно спокойнее спрашиваю я, предплечьем стараясь стереть кровь с щеки.
-Тебя три дня не было в клинике. С тобой все в порядке? Выглядишь если честно паршиво.
На самом деле ему хочется сказать, что я вижу достаточно убедительно, чтобы вызвать сюда бригаду врачей, которые, не медля, меня госпитализируют. Что я разговариваю сам с собой.
-Кади рассказала мне про галлюцинацию. – Он вновь смотрит на меня с видом побитой собаки. Собаки побитой ни за что собственным хозяином. - Ты опять чем-то долбаешься? - Нет, я всегда буду верен викодину, хочется огрызнуться мне, но я заставляю себя молчать. Кажется, Уилсону и впрямь не помешает выговориться. - Сколько можно Хаус? Тебе самому не надоело? Вечно играть со смертью даже у тебя не получится.
Я без сил откидываюсь на спинку. Ну конечно они подумали, что я опять закидался какой-нибудь сильнодействующей дрянью просто ради развлечения, поэтому так долго и не объявлялись здесь.
Галлюцинации так просто не появляются у здоровых людей. Они не возникают сами по себе, помогая разобраться в жизни и отношениях.
Не предлагают решения.
Я человек действия, напоминаю я себе.
Интересно, если я сейчас встану и поцелую его - как он отреагирует? Наверняка просто даст мне по роже, зато потом все можно будет списать на действие не существующих галлюциногенов.
Уилсон откуда-то находит в кухонном хаосе более-менее чистый бокал, и наливает себе немного виски, сливая остатки со всех бутылок подряд. Его руки дрожат, и мне становится стыдно. Потому что я знаю, что причина этой дрожи - я.
-Тебе не все ли равно. - Вместо того, чтобы утешить его, я по привычке бью как можно больнее, сам себя проклиная за это.- Много мир потеряет с моей смертью?
Я себе отвратителен. Фраза достойная байроновского героя, разочарованного в жизни.
В мгновение ока бокал Уилсона становится пустым.
-Мир, возможно, ничего не потеряет. Я потеряю многое. И Кади, и Кэмерон. И все те люди, которые в будущем будут обречены на смерть. Потому что лучший диагност в мире решил окончательно наплевать на себя и съехал с катушек.
Он смотрит на меня. Прямо мне в глаза. И я понимаю, что сейчас сделаю это.
Перегибаюсь через стол, и, схватив его за воротник, притягиваю к себе. А потом, прежде чем включатся все мои защитные рефлексы, натренированные годами, наконец, целую.
Фанфары не звучат, оглашая округу победным маршем, салюты не взрываются над моей головой, и мы не воспаряем в воздух.
Но лишь до того момента, пока я не понимаю, что он мне отвечает.
Что его губы больше не неподвижны, а с такой же страстью льнут к моим губам. И язык проскальзывает в мой рот, внезапно перехватив инициативу. Этот поцелуй не наполнен ни нежностью, ни пылкостью первых поцелуев, мы просто изучаем, постепенно шаг за шагом продвигаемся вперед от дозволенного к недозволенному. Его губы теплые и сухие, и ощущение от них неожиданно новое и сильное - это совсем не то, что целоваться с женщинами. Никакой осторожности и неспешности, словно мы заранее уже знаем, друг о друге достаточно, чтобы боятся оттолкнуть. Я целую его и понимаю, что страх быть отвергнутым наконец отпускает меня, уходит прочь, не оставляя места неуверенности и сомнениям.
Я целую его, и он мне отвечает.
Демоны побеждены, и я знаю, что никаких галлюцинаций больше не будет. По крайней мере, в этом году.
Один поцелуй заводит меня до предела, я издаю громкий стон, и включаюсь в борьбу за доминирование. Мне хочется повалить его прямо на пол и разорвать его рубашку на лоскуты, мне хочется ощутить жар его тела на своей коже, мне хочется выпить все его дыхание этим поцелуем. Этот шквал желаний просто сносит прочь остатки моего разума, сжимает всю вселенную до двух точек - той, где наши губы соприкасаются и переплетаются языки, и той, где я ладонью ощущаю как бешено стучит его сердце, разгоняя кровь по телу.
Уилсон, кажется объятый похожими желаниями, протягивает руку и притягивает меня еще ближе, но как это ни прозаично, моя спина ясно дает понять, что столь изощренная поза для поцелуев ее не устраивает, и я с сожалением отрываюсь от него
Мы оба тяжело дышим, и, взглянув друг на друга, синхронно краснеем.
Но он не отводит глаз, все так же смотрит на меня. Прямо в глаза. И ничто не меняется в его взгляде после этого поцелуя.
Все тот же Уилсон, которого я знаю дюжину лет.
-Что мы делаем?
Я спрашиваю это только чтобы дать ему шанс сбежать, для себя я все уже решил.
Он мне нужен, с ним я стану счастливым, и сделаю счастливым его, если он только мне позволит. Но он - не я, а значит, он должен позволить.
-Не знаю. Завтра я смогу оправдать себя тем, что ты был пьян и под кайфом, и первым меня поцеловал.
-А евреи никому не отказывают?
Он ухмыляется.
-Только не старым друзьям.
Я скептически выгибаю бровь, и он, наконец, сдается.
-Ладно, Хаус, что ты хочешь услышать от меня? Что я чувствую себя женатым на тебе больше, чем на ком-либо из своих жен? Или что я влюблен в тебя больше, чем в любую из них?
Теперь его взгляд меняется. Он ждет от меня язвительного комментария, либо пошлой шуточки, ждет, что я вновь оттолкну его, как отталкивал всех, кто осмеливался приблизиться ко мне достаточно близко, чтобы причинить боль. Но в нем я на удивление уверен. Он не причинит мне боли, и не позволит мне самому стать ее причиной. Уилсон есть Уилсон.
-Вообще-то я ожидал услышать, что ты предпочитаешь быть снизу.
Я улыбаюсь, и киваю в сторону спальни.
Наверное, стоит ему объяснить, что я вовсе не под кайфом, да и алкогольные пары уже изрядно повыветрились из моего мозга, но единственное что действительно меня сейчас занимает, это, что я три дня не был в душе и не чистил зубы. Остальное потерпит до завтра.
Но Уилсон, кажется, не согласен.
-Хаус? Что мы делаем?
Я долго думаю, прежде чем ответить. Я не привык открываться кому-либо, я не привык говорить о своих чувствах. Но он не обидит. Я помню.
-Я… кажется аналогично.
Он, копируя мой жест, выгибает бровь и хмыкает:
-Что аналогично? Ты женат на мне больше чем на ком-либо из моих жен и любишь меня больше чем любую из них? Если учесть что ты их просто терпеть не мог, то я тронут глубиной твоего чувства.
Как же это сложно.
- … Я… люблю тебя.
- Как давно?
Это уже выше моих сил.
-Извини, сейчас сбегаю за календарем, эта дата обведена в нем красным сердечком.
-Хаус, я имею виду, понял ты это сегодня или раньше? Мне это действительно важно.
- Раньше. Просто сегодня мне показалось, если я тебя чем-нибудь не заткну, ты не закончишь причитать к утру.
Слушай, тебе и вправду так необходимо об этом говорить? Я напоминаю себе чувствительного педика. Еще немного и я решу, что мне просто необходимо подкрасить ресницы.
Уилсон хмыкает, и я вижу, что в его глазах танцуют чертенята. И не просто танцуют, а бьются в экстазе, словно обкуренные шаманы племен, взывающие к духам предков.
Честно говоря, я не был готов к такой спокойной реакции на мои слова.
Словно, он и так уже давно знал об этом, и не упоминал о своем знании только вследствие своей обостренной до болезненности тактичности.
Словно то чувство, сознательно игнорируемое нами обоими так долго, сегодня смогло наконец-то пробиться сквозь все барьеры и облечься в слова, пусть скупые и такие неуклюжие, но необходимые в своей значимости.
-Ты прав, пора нам заткнуться и заняться тем, чем обычно занимаются педики друг с другом.

И мы занялись.


Утром я привычно проснулся от боли в ноге. И привычно потянулся за баночкой викодина - это уже стало традицией, которую я не нарушал многие годы. Но прежде чем, проглотить две белых капсулы я вдруг осознал, что почему-то боль, обычно совсем невыносимая по утрам, сегодня ощущается иначе. Сегодня, я мог игнорировать ее, не позволить ей управлять мной, чувствуя тяжелую мужскую руку, перекинутую мне через грудь, Это было очень странно.
Впервые за много лет меня определяло что-то иное, нежели боль.
Это было здорово.
Я отложил капсулы в сторону и посмотрел на спящего Уилсона.
Круги у него под глазами только усилились - последствие почти бессонной ночи, а губы выглядели немного припухшими. На левой стороне его щеки отчетливо отпечатались складки подушки- и это выглядело и смешно…и мило одновременно, так что мне немедленно захотелось провести кончиком пальца по каждой из этих вмятинок на его лице.
Обычно, просыпаясь с кем-то наутро, я всегда стремился побыстрее выбраться из спальни, намеренно громко хлопая дверью, чтобы разбудить очередную спящую красотку и дать ей понять, чтобы она поскорее убиралась.
Сегодня я лежал тихо, боясь лишний раз пошевелится, чтобы не разрушить хрупкий утренний сон Уилсона, и это тоже было для меня новым. Чувствуется, нового отныне будет в моей жизни много.
-Я думал, ты смоешься.- Его хриплый ото сна голос прозвучал на удивление сексуально, и я почувствовал, что начинаю заводиться от одной его только интонации.
-Не надейся.- Я постарался сказать это как можно более безразлично, в конце концов, мы не двадцатилетние молодожены, проснувшиеся после первой брачной ночи.
Но внизу уже все предательски напряглось, игнорируя мое видении наших с Уилсоном…отношений.
Отношений.
У
Меня
С
УИЛСОНОМ
КАКОЙ
БРЕД
Но почему-то бред на удивление приятный и логичный в своей непонятной естественности.
Уилсон повернулся на спину и до хруста в костях потянулся. Одеяло соскользнуло с его груди, обнажая алые отметины на шее и плечах. Я и не думал, что так умею.
-Значит, это был не нарко-алкогольный бред или очередной эксперимент на прочность нашей дружбы?
Я на мгновение прикрыл глаза, прежде чем ответить.
-Не было никаких наркотиков, кроме викодина. Галлюцинации - были, но ничего страшного, можешь уж мне поверить, я, знаешь ли, вроде как окончил медицинский колледж с отличием…
Уилсон улыбнулся и потерся носом о мою уже четырехдневную щетину. Наверняка после этой ночи у него будет раздражение на лице.
-Ну и… Я все еще жду если не серенады, то хотя бы констатации некоторых очевидных фактов.
Иногда Уилсон меня раздражал. Иногда.
- Ладно, я четыре года подумывал о том, чтобы улучить удобный момент и трахнуть тебя. Только каждый раз, когда я собирался это сделать, либо ты был недостаточно пьян, либо я недостаточно трезв.
Он рассмеялся и больно заехал мне локтем в бок.
-Хорошо, тогда начну я, у меня в этих делах побольше практики. Я понял, что ты мне …больше чем друг, после возвращения Стейси. Наверное, я слишком долго обладал монополией на отношения с тобой, так что когда она появилась я начал ревновать.А потом понял, что ревную вовсе не как друг. Боже, я ведь действительно думал, что если рискну хотя бы намекнуть тебе на это, на следующий же день ты переберешься в Китай. Предварительно съездив мне по морде.
Он так спокойно говорил об этом, словно ни сколько не боясь быть понятным не верно.
Или это действительно не так уж страшно?
- Ты мне очень дорог. И без тебя моя жизнь потеряла бы смысл. Я говорю о доведении до ручки добропорядочных евреев. - Ну не смог я удержаться! Произносить романтические признания я никогда не умел, и учиться этому сейчас было уже, наверное, поздно. Хотя, Уилсону по-моему этого было и ненужно. Но все же не желая оставлять еще что-то несказанным, я решил добавить.- И я, наверное, люблю тебя.
Это правда, был максимум, на что я сегодня способен.
-Ну, это даже больше чем необходимо.
Неожиданно Уилсон ловко перевернулся и, оказавшись сидящим на мне верхом, прижал мои руки к кровати. Его встрепанные волосы щекотали мне лицо и лезли в глаза, пока он говорил:
-А теперь слушай, Хаус. Я знаю тебя, ты знаешь меня. И не нужно ничего бояться, даже если мы где-нибудь напортачим - а это обязательно случится - все можно будет исправить, главное постараться. И еще. Объяснять все Кади будешь ты, ты единственный в больнице, кто сможет перенести ее девятый вал.
Ха! Объяснить Лучшей Самке Мира, что она только что лишилась возможности быть однажды оплодотворенной Лучшим Самцом Мира. Это будет круто. А еще будет круто понаблюдать за недоуменным выражением лиц Утят, когда они поймут, что я и вправду серьезен. Интересно, Чейз будет меня ревновать?
Уилсон нагнулся еще ниже и поцеловал меня в уголок рта.
-Ну, так что, ты согласен сам ей все объяснить?
Боже, да я готов был объясниться хоть с Папой Римским, только бы он сейчас меня снова поцеловал.
И снова.
И…
Кажется, им придется расстроить Кадди еще и двойным опозданием на работу на несколько часов.
М-м-м… День начинался отлично!

@темы: слэш, Грегори Хаус, фанфики, Джеймс Уилсон

---

[юджин.]

♥ ♥ ♥

{+55}

@темы: аватары

---

Leverage

[Smothered Hope]

Добавлена 5 глава Leverage: Deception\Обман www.diary.ru/~housefans/p63988758.htm?from=60

@темы: слэш, переводы, Грегори Хаус, фанфики, Джеймс Уилсон

---

[Crime_Technical]

Инф "Доктор Хаус" (не мой)))

@темы: Грегори Хаус, хаус-ссылки, шутки юмора, фанарт

---

Промо-фото к 21 серии "Saviors"

[Anna77]

http://i053.radikal.ru/0903/03/eb2f009f342f.jpg
http://s45.radikal.ru/i110/0903/0d/a6bb28a361d1.jpg
http://s48.radikal.ru/i119/0903/07/d2413bfae75a.jpg
http://s57.radikal.ru/i157/0903/a7/2a1176a8da80.jpg
http://s45.radikal.ru/i109/0903/35/803c5977b483.jpg

Серия выйдет 13 апреля.

@темы: Грегори Хаус, новая серия

---

[Рыжая фарфоровая]

Рисовать, увы, не умею, к клипам остыла (больше нравится смотреть чужие), но острая тяга к творчеству жаждет удовлетворения. Не знаю котируются ли "гифы", но именно в них "изливаюсь", когда ручки чешутся)) Буду рада, если хоть кому-то подниму настроение.

@темы: Хью Лори, фанарт

---

[малахова]

@темы: грегори хаус, на модерирование

---

[Consuelo]

Почему-то ни в какую не хочет у меня загружаться ролик, поэтому только ссылкой...
Очередные сопли на тему взаимоотношений Хауса и Чейза

@темы: фан-видео, хаус/чейз

---

[юджин.]

- Lisa Edelstein
- Olivia Wilde
- Jesse Spencer
- Jennifer Morrison

{+37}

@темы: аватары

---

ещё одна порция спойлеров

[lur Feyrre]

нажми на меня

Озиелло: Создатель сериала Дэвид Шор рассказал мне, что до конца этого сезона мы получим "намёк" на то, что у Уилсона вновь появятся романтические отношения.

Озиелло #2: Название 22-й серии 5-го сезона — "A House Divided"

Озиелло #3: Наладятся ли отношения Уилсона и его брата? Даже если и так, в этом сезоне мы этого не узнаем. "Мы не забываем об этой сюжетной линии", - говорит Дэвид Шор, - "но до конца этого года мы не её будем развивать".

Кэти Джейкобс: Личная жизнь Уилсона: Соблазнить его — как бы, проще простого. Он легко вступает в отношения. У него душа нараспашку. Он — противоположность Хауса. Так что, я бы не сказала, что все его отношения остались в прошлом, но и доверия к его новым отношениям у меня нет.
Вопрос: а г-жа Джейкобс вообще хоть одну серию родного сериала видела? У Уилсона - душа нараспашку? Ага, а белые медведи живут в Африке.

источник неизвестен: Названия будущих серий:
5x21 Euthanasia
5x22 A House Divided (by Ausiello)
5x23 Samsara
5x24 Never Land

запись из блога одной актрисы, которая сыграет в "Хаусе" эпизодическую роль стриптизёрши:
Но осознание того, что все, начиная с моих отца и будущего свёкра и заканчивая каждым родственником, увидят меня в нижнем белье... меня немного смущает.
В конце концов, я не одна такая, мне довелось увидеть, как Роберт Шон Леонард, который запал мне в сердце с "Общества мёртвых поэтов", танцевал в комнате в одних трусах. Телевидение уже не такое, как раньше.

@темы: эпизодические персонажи, о сериале, Джеймс Уилсон

---

[Laiza13]

Доктор Хаус:
"Ты разговариваешь с Богом — ты верующий, Бог разговаривает с тобой — ты психически больной"

---

[*Амели*]

Безруков станет русским доктором Хаусом.

Американский сериал "Доктор Хаус" с английским комиком Хью Лори имеет очень высокие рейтинги по всему миру. Успех циничного и обаятельного доктора у российского зрителя вызвал у создателей отечественного "мыла" жгучее желание сделать отечественную версию больничных страстей.

Долго подбирали харизматичного, музыкального, интеллектуального, пластичного , в общем, второго Грегори Хауса. И выбрали на эту роль Сергея Безрукова.

Отсюда

@темы: статьи

---

[The green]

Предупреждение, как выяснилось, работает теперь на два типа людей: на тех, кто невыносит слэш, и тех, кто невыносит неотфотошопленных рисунков в тетради в клеточку. Так что предупреждаю, чтобы я потом не выслушивал...
А для остальных - добро пожаловать под кат!)

Смотрите новый слэш-сериал на канале СТБ.

@темы: шутки юмора, фанарт